Доктор Web для молодого вампира
Шрифт:
— Че делааать? — скулил неверный Макс.
— А что случилось? — слегка вздрогнула я. Не дай боже по брательнику опять что-то!
— Так брательник…
Я застонала. А ведь я уже успела напрочь забыть о прекрасном вампире Тине Кайгородове. Все так хорошо было — и вот тебе раз…
— Что брательник? — выдавила я.
— На вот Галку, она объяснит.
Галка схватила трубку и деловито сказала:
— В общем, Магдалин, с брательником что-то ужасное!
— А что с ним еще ужаснее может случиться? — буркнула я.
— Поехали
— На бээмвушке, — только и смогла вымолвить я.
— Все на этой рухляди позоришься, — недовольно сказала она и бросила трубку.
Я, тяжко вздохнув, намазала лицо солнцезащитным кремом, надела перчатки, бейсболку и пошла в гараж.
Всю дорогу до моста я тихо возмущалась. Надо же, рухлядь! Да, я на этой бээмвушке уже лет пять езжу, и почему скажите я должна ее менять, если она у меня ни разу не кашлянула даже, а? Машина объезженная, я ее знаю вдоль и поперек, а обзаводиться автопарком для понта — глупее не придумаешь.
Ну, Галка!
У моста ее серебристый шевроле моргнул мне фарами, приглашая следовать за собой, и мы покатили на Сталеваров.
Тинни, прекрасный мальчик Тинни, оживший девичий сон, сидел перед потухшим монитором. Серая, пергаментная кожа плотно обтягивала ввалившиеся скулы, глаза были прикрыты тонкими веками. У меня было неприятное ощущение что он все видит сквозь них.
— Вот, неделю не была, пришла — а он как неживой, сидит и не шелохнется.
Эх, Галка, еще бы он шелохнулся, после моего-то заклинания. Недаром я к черной магии прибегла, то-то пожарят на огне мою душу за это на том свете.
Я неловко задела мышку, и экран монитора, задрожав, вспыхнул. Я покосилась на него — так и есть. На рабочем столе висело окно диалога со мной и его начатая, так и не отправленная фраза:
— Главное — замаскировать сле
Эх ты, маскировальщик… Я взяла мышку, отключила соединение с Интернетом, предварительно поглядев на данные. Коннект длился сто сорок шесть часов. На модеме оплата почасовая, около тридцати рублей за час, итого набегает под пять тысяч за недельку. Ну да ничего… Судя по квартире — Тин Кайгородов никоим образом не обеднеет.
— Ну так что с ним такое — то? — плаксиво спросила Галка.
— Ты выйди, а я поколдую, — велела я ей.
Галка тут же вышла, а я принялась разглядывать комнатку. Даа, нехило археологи живут. Жилище Кайгородова было не то что богатым — оно было интересным. На полке стояло множество книг на разных языках. Я подошла поближе — «Айвенго» на английском, Шекспир на испанском… Чуть поодаль на тумбочке виднелось чучело какой-то рыбки. Я подошла, присмотрелась — сущий карасик, вот только зубы у карасика — будь здоров, как у доброй
«Пиранья наверно», — мудро сказал внутренний голос.
Ага, а без него мы конечно б и не догадались.
Еще дальше на стенде размещалась коллекция спичечных коробков из разных стран — и каких тут только не было!
Я снова вернулась к полке с книгами и вытащила наугад книжку. Мда… Мой детский кошмар — Честертон. Я в шестнадцать лет чуть в психушку не угодила — мать его меня заставляла читать. И ладно бы на русском, хотя это и на русском сложно. На английском!!! Я, которая славилась тем, что любую книжку глотала в считанные часы, Честертона читала почти месяц.
Раскрыв книгу наугад, я прочла следующую дивную по построению и языку сентенцию:
« He had heard of (and written about, nay, falsely pretended to know) Sir Claude Champion, as „one of the brightest and wealthiest of England's Upper Ten“; as the great sportsman who raced yachts round the world; as the great traveller who wrote books about the Himalayas, as the politician who swept constituencies with a startling sort of Tory Democracy, and as the great dabbler in art, music, literature, and, above all, acting».
Да если бы я писала школьные сочинения в духе этого классика, то не уверена, что учителя бы меня поняли и поставили выше тройки.
Я ткнула книжку обратно, что-то сбрякнуло, с металлическим стуком падая на пол, и из-за двери послышались шаги:
— Магдалина!
Я махом сунула предательскую железку в сумку на плече и два прыжка очутилась около Кайгородова.
Когда Галка вломилась, я ей еще и выговорила:
— Еще раз так сделаешь — и мое дело погубишь, и на себя порчу возьмешь, поняла? Нельзя вламываться в комнату, где ведьма работает!
— А чего я такого сделала? — обиделась она.
— Да ничего, твое счастье что я закончила, — важно ответила я, махая рукой в перчатке над неподвижной макушкой Кайгородова. Не рассказывать же мне ей что завтра действие заклинания и так закончится, а раньше его снять — никак. Да и надо ли?
— И что с ним было?
— Да уже ничего, — отмахнулась я, — завтра он очнется и будет как новенький.
— Точно? — испытующе посмотрела она на меня.
— Ты сомневаешься в моих словах, Галина? — холодно спросила я, приподняв бровь.
Она промолчала.
Я же подвинула к себе клавиатуру, открыла ворд и напечатала большими буквами:
Кайгородов, как очнешься — позвони.
Ведьма.
— Я все, — подняла я глаза на Галку. — Поехали по домам!
У подъезда Галина слегка помялась:
— Послушай, он теперь всегда таким будет?
— Всегда, — кивнула я.
Она помолчала, и я зачем-то остановилась на своем пути к машине и разделила ее молчание.