Доктор звёздного флота

Михаль Татьяна

— Вам меня не перехитрить, Агата. Деньги в данном случае вас не интересуют. Вы и без того обеспеченная женщина. Вас манит наука. А в данных реалиях вас будоражит Ганимед и его жители.

Я натянуто улыбнулась. Всё именно так.

Адмирал заговорил вновь:

— Вы честны, Агата. И я буду с вами честен. Когда Север говорил вам, что экспедиция на Ганимед – опасное мероприятие, он ведь не лгал. Это на самом деле так. Наша разведка, наши патрули делают всё возможное, чтобы очистить солнечную систему от пиратства,

но может случиться всё что угодно.

— Я готова, адмирал, — сказала уверенно и твёрдо.

Мне уже до оскомины надоело слышать об опасности на Ганимеде.

Космос сам по себе опасен. Даже нахождение на МКС не гарантирует сто процентной безопасности.

Может внезапно, что угодно произойти – прилетит какой-нибудь гигантский астероид, который не засекли наши спутники и в одну секунду разрушит к чертям всю станцию.

И что? Из-за подобной предполагаемой угрозы никому не лететь в космос? Забросим, давайте станцию и вообще скатимся в каменный век. Так ведь будет безопаснее.

Мы когда летим на МКС, знакомимся с документами, где чёрным по белому написано, что космос полон опасностей. Подумайте очень хорошо, прежде чем соглашаться на полёт.

Адмирал выпил свой кофе, смерил меня взглядом медленно, оценивающе, и промолчал. Пауза затянулась. Тогда я решила окончить этот разговор:

— Раз мы всё решили, то прошу вас лишь об одном… На Ганимед летит ведь несколько кораблей?

— Я понял, — кивнул мужчина. — Вас не станут распределять в команду с Севером.

— Спасибо.

— Но он увидит списки, Агата, — сказал адмирал. — Утверждённые списки будут готовы уже завтра с утра. С вечера флот покидает станцию. Подойдите к Кэтрин, она снабдит вас всем необходимым и проинструктирует.

Поднялась со своего места и проговорила чуть заторможено, всё ещё не верилось, что я полечу на спутник Юпитера:

— Благодарю вас.

— Будьте готовы, Агата, — произнёс он вместо напутствия. — И я говорю не про полёт. Разговор с Севером может привести вас обоих в разобранное состояние, а мне важно, чтобы вы оба были в форме. Мне не нужны выяснения отношений во время важной миссии. Поэтому лучше разрешите эту ситуацию сегодня.

Я кивнула и покинула кабинет начальства.

Мне бы хотелось испытывать чувство эйфории, но отчего-то вместо радости я ощущала грусть и тяжесть.

Подумала, что адмирал прав. И лучше расставить все точки над i сегодня.

Чёрт. Кто бы знал, как это трудно. И как хочется, чтобы Север не морочил мне голову и не примерял на меня трагедию своей супруги, как бы жестоко это не звучало.

До окончания рабочего дня было ещё много времени.

Решила использовать один проверенный метод. Залюбить и ублажить мужчину до состояния полного расслабона, а потом попросить то, что так сильно хочется.

Вдруг, да сработает?

* * *

— И что

это значит? — хмыкнул Загорский и прислонился спиной к стене.

Руки на груди сложил, мою записку, (а записка на бумаге!) Он ведь любит бумажные экземпляры, между пальцев зажал.

Поза воинственная. Взгляд напряжённый, но заинтересованный. Скользит взглядом по моему телу и Северу однозначно нравится то, что он видит.

Я расстаралась.

Пришлось даже на поклон к Шарлотте сходить.

У Шар, к счастью нашлось идеальное платье (новое!), которое она сказала, можно навсегда забрать и даже испортить. Имелось в виду, что мужик как увидит меня в этом сексуальном безобразии, разорвёт платье руками, зубами, чтобы скорее добраться до сладенького.

Правда, за платье пришлось кратко поведать, что Север очень даже классный мужчина. В постели, ага. Именно это она и хотела услышать, желательно более детально. Но других подробностей Шар от меня не дождалась. Ещё чего не хватало, распространяться об очень личной жизни.

Потом ещё я выдержала взгляд кошки Шарлотты. Гавана смотрела на меня так, словно она знала какой-то страшный секрет обо мне. Пришлось погладить пушистую котейку, отчего-то без этого действа Гавана меня не пропускала на выход.

Но самое главное, длинное восхитительное платье из черного нежнейшего бархата было у меня.

Точнее, уже на мне. А под ним – ничего.

И это роскошное платье выгодно подчёркивало мои формы.

Волосы я уложила волнами, и они красиво лежали на плечах.

Вечерний макияж, алая помада, высокий каблук и Север явно не знал, как себя со мной вести. Ведь утро у нас с ним после разговора о полёте на Ганимед откровенно «сломалось».

Изящно взмахнула рукой, указывая на сервированный стол лёгким ужином, и произнесла:

— Разве не ясно? Хочу тебя соблазнить.

— Ты меня вчера соблазнила, — проговорил он всё ещё напряжённым тоном.

— О, нет. Это ты демонстрировал своё тело и соблазнял меня. Не переводи стрелы, Север, — проговорила я с томной улыбкой.

Сделала два шага навстречу, остановилась и поинтересовалась:

— Так что? Так и будешь подпирать стену? Или присоединишься ко мне?

Север, наконец, отлепился от стены.

Убрал мою записку-приглашение в карман брюк и медленным шагом приблизился ко мне.

А потом вдруг обхватил руками мою талию и притянул к себе. Вжал меня в себя так сильно, словно хотел, чтобы мы слились в единое цело.

Победно усмехнулся, рассматривая моё чуть удивлённое лицо, стискивал меня за талию, и прямо в мои губы прошептал:

— Попалась, Агата. Я понял, ты без меня теперь жить не можешь.

Мне усилием воли пришлось сдержать эмоции и не выпалить: «Что?! Ты о себе слишком высокого мнения!»

Но я лишь ответила, опалив его губы своим горячим дыханием: