Доктор. Книга 2
Шрифт:
– Александр. Два момента. Первый: забудь всё, что было. И помни, что ты – несовершеннолетний. У тебя тогда по телефону хорошо получилось меня достать… Второй момент: снова-таки, забудь. Это Бахтин у нас – большой государственный человек, который сводок по городу не то что не читает, а даже не знает, где их брать. Включая фотоматериалы с мест происшествий в сетке. А я тебе компетентно говорю: нарисуют там обоюдку и взаимные разборки между этой тройкой. И всё. Никому «висяк» в конце месяца не нужен… И лично моё мнение: я не знаю, что ты за человек. Но в данном случае не слушай
Они отходят, но не далеко. Я всё равно слышу, о чём они говорят.
– Бахтин, я тогда бесился, а сейчас спасибо. Место нормальное, живая работа. С людьми – не с компом. Вчера вот таможенников на Дружбе брали… Реальная жизнь, одним словом! А не высасывание из пальца… Я не в обиде. Спасибо!
– Да я так и думал… Ну, бывай… Спасибо, что подъехал…
Они жмут друг другу руки, и Кузнецов, не прощаясь со мной, садится в машину и уезжает.
Бахтин возвращается ко мне и снова садится рядом на лавочку. Молча о чём-то размышляет – долго, минут пять.
– Олег Николаевич, вы сейчас пытаетесь понять, как относиться к тому, что формально нарушаете закон вместе со мной? Идя на поводу у меня? – задаю прямой вопрос через несколько минут обоюдного молчания.
Бахтин молча кивает головой, глядя на носки своих туфель.
– Олег Николаевич, давайте так. Я не знаю, как вас успокоить, но скажу, что думаю. Если бы мне надо было даже жизнью рисковать в той ситуации – я б не задумывался. Потому что социальные рефлексы. Но я жизнью не рисковал. Не тот случай. А эти разрисованные клоуны – они действительно девчонку убивать собирались. Уже молчу, что они сделали… Я понимаю, что подключил вас, находясь в панике. Мне не так много лет. В теории я знаю, как надо правильно поступать. Но на практике такого никогда не делал.
Бахтин постепенно оттаивает и начинает прислушиваться более внимательно.
– Это – исключительный случай. И мы с вами никогда к нему не вернёмся, если такие вот события, как с этой девочкой, никогда нас с вами лично касаться не будут. Скажите честно: если б её надо было защищать, рискуя жизнью, лично вы бы отсиделись? Или вступились бы?
– Вступился бы, – хмуро кивает Бахтин.
– А если бы её вместе со мной – нас двоих – пинали?
– Вступился бы.
– Так вот, вы сейчас за нас с ней обоих и вступились. За неё и таких, как она – чтоб у меня был шанс ещё кому-то помочь. Тьфу три раза. А за меня – что правильно девчонку заколоть не дал.
– Считается, – хмуро говорит Бахтин. – Но давай всё же без ретроспектив. И без возвратов к таким ситуациям.
На прощание бросаю на Бахтина частоту «спокойствия». Почему-то именно на него она «садится», как родная. Видимо, у него нет внутреннего желания нервничать дальше.
7
Бахтин делает несколько шагов к своей машине, потом оборачивается и говорит:
– Стоп. Ты сейчас домой?
– Ну да, – киваю. – А куда ещё среди ночи?
– Тогда
На улицах практически нет машин, потому доезжаем за три минуты, потеряв полторы из них на светофорах.
Ботанический сад, улица Космонавтов, спортгородок остаются в двух кварталах за бортом: видимо, Бахтин специально не хочет проезжать по тем местам и объезжает тот район стороной.
Возле моего дома звонит телефон Бахтина. На дисплее бортового компьютера машины высвечивается «КУЗНЕЦ». Кажется, бортовой комп и телефон Бахтина синхронизированы.
Бахтин нажимает какую-то кнопку на приборной доске машины, и голос Кузнецова, с которым мы только что расстались, заполняет всё пространство салона:
– Бах, я тут что подумал. Ты где обедаешь сегодня?
– Да мне без разницы, – пожимает плечами Бахтин, как будто Кузнецов может его видеть. – А что хотел?
– Александр рядом? – проявляет удивительную сообразительность Кузнецов.
– Да, мы в машине, по громкой оба с тобой сейчас говорим, – снова зачем-то кивает Бахтин.
– Давайте сегодня пообедаем вместе? На всякий пожарный. Скажем, в четырнадцать ноль-ноль в «Канате»? Александр сможет?
– Давай. Сможет, – отвечает за меня Бахтин и отключается. – Слышал? – оборачивается он ко мне.
– Слышал, – киваю. – Буду. Спасибо ещё раз.
– Иди уже, приехали, – бурчит Бахтин, включая громко какую-то странную музыку в тот момент, когда я покидаю машину.
Дома, наконец, чувствую, что бессонницу как рукой сняло. Быстро принимаю душ и засыпаю, едва коснувшись головой подушки.
Примерно в семь утра Лена просыпается и начинает собираться на своё дежурство. Встаем в итоге вместе.
– Завтракать будем? – спрашиваю.
– А что есть?
– Что скажешь. Самое быстрое – кальмар. Варится минуту.
– Давай.
Кипяток – из чайника. Пока кастрюля закипает – в блендере перемалываю помидор и два сырых шампиньона на соус. Подумав секунду, добавляю чеснок, базилик и шпинат.
– Где ночью ходил? – интересуется Лена, пытаясь быстро проглотить горячего кальмара.
– Вот специально соус холодный! Ну что ты, как пятилетняя?.. – подвигаю к ней соусницу. – Да на спортплощадку ходил. Лучше не спрашивай, без подробностей… Идея одна посетила, по медицинской части. Даже спать перехотелось. Какой-то нездоровый энтузиазм – сон как рукой сняло. Хотел идею до конца додумать.
– Почему идеей поделиться не хочешь? – Лена, наконец, справляется с обжигающим кальмаром, залив его прямо во рту двумя ложками холодного соуса. – Может, подсказала бы что, – добавляет она с набитым ртом. Впрочем, её это нисколько не портит. В моих глазах, во всяком случае.
– Да могу и поделиться, если ты настаиваешь… Но, во-первых, со мной же твой Стеклов и мой Котлинский для оценки эффективности. Думаешь, им не хватит высоты лба заценить результат? – улыбаюсь, глядя, как она сражается со вторым горячим куском кальмара. – Во-вторых, боюсь сглазить. Вот честно тебе сознаюсь.