Доктор. Заново
Шрифт:
С.В. и Игорь синхронно кивают.
— Но дело в том, что эта сумма частот в печени — не "родная". А навязанная извне. У неё в матке — очень странное образование, фактически опухоль. И эта опухоль в матке — хорошо видно — вбрасывает в окружающие ткани что-то типа шлаков. Вот этот "выхлоп" переносится кровотоком в первую очередь в печень.
Котлинский и Стеклов переглядываются между собой, потому иллюстрирую:
— Представьте, что в чистую речку впадает ручей. Очень грязный и токсичный; и вы видите, как пятно, расходящееся от ручья в стороны, загаживает всю реку постепенно, начиная с того места, в которое впадает. В её организме — то же самое. Если б этот "грязный ручей" из матки сквозь печень прорвался в её организм не сейчас, а чуть раньше — … в общем, вы поняли… — закругляюсь, поскольку случай грустный.
Стеклов очень тихо говорит:
— Игорь, сколько времени она жалуется на кровотечения? И анализ крови её где?
— Секунда. — Котлинский набирает номер с телефона на столе, что-то отрывисто бросает в трубку и какая-то девушка в белом халате через минуту приносит большой конверт, размером с лист ватмана, с кучей бумажек внутри.
Доктора раскладывают бумажки на столе и, не отвлекаясь на меня, начинают водить ногтями по бумагам:
— Смотри, СОЭ ж в норме! — оглушительно шепчет Котлинский, — и где увеличение нейтрофилов? А снижение лимфоцитов? Этого ж ничего нет! Ну вот тебе анализ в динамике за 2 года! Регулярно раз в месяц и даже чаще! Всё ж в норме как у космонавта!
— Б… зато вот онко-маркеры! —
— Серёжа, кровотечения — это тромбоциты при циррозе! На них и на цирроз и думали! — оправдывается Котлинский. — Она к нам обратилась с циррозом! Если это то, что ты думаешь, то онкология — вообще не наш профиль, ну как бы мы её диагностировали?
— Игорюня, я ж тебя не обвиняю. Я на себя злюсь… Тот случай, когда никто не виноват, а последствия печальны… Так. Срочно направляй её на анализы в онкодиспансер — там всё профильно, точно и быстро.
Слушая докторов, размышляю. Результатов анализов, конечно, дождёмся. Но лично мне картина почти полностью ясна.
И картина эта печальна.
Но есть ещё кое-что, что пока вижу только я. В течение получаса работы, в самом конце, опухоль дала «живой» отклик. На "родной" частоте.
Ненадолго, буквально на доли секунды, дискретно, но — «живой» отклик.
Это можно сравнить с засохшем деревом в горшке на балконе. Вы пытаетесь его реанимировать: поливаете. Укутываете. Удобряете. Орошаете из пульверизатора. Всё без толку.
Пока наконец не замечаете, что сквозь омертвевшую кору в одном — единственном месте показался микроскопический краешек зелёного листа. Или веточки. Пока не ясно.
Я знаю, что будет в завтрашних анализах.
Но мы ещё поборемся.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
Начерно, первая книга окончена. Почему-то, мне грустно:-)
Сейчас буду вычитывать с самого начала и править: это — моя самая первая в жизни вещь, до этого опыта практически не было.
Те, кто меня читает, представление о скорости, с которой работаю, имеют:-) Думаю, скоро увидимся:-)