Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки
Шрифт:
В голове успело промелькнуть несколько версий, но ни одна не оказалась верной. На самом деле писал не кто-нибудь, а сам ректор Академии Магии! Он вызывал меня к себе в приемную этим вечером в шесть часов. Внизу стояла приписка “срочно”.
Интересно, что ему от меня нужно? Да еще и так срочно?
Ко мне подошла Эллин, в голубых глазах читалось наивное любопытство.
— Представляешь, меня вызывает к себе сам ректор Магической Академии! Ты знаешь, что это такое? — спросила я девочку.
Она неуверенно кивнула.
— Да. Ты волшебница?
—
При упоминании моего маленького друга глаза девочки зажглись. Я видела, как много ей хочется сказать, многим поделиться, но пока надо было привыкнуть и идти дальше постепенно.
Мы взяли книгу, и я стала читать, попутно показывая буквы и объясняя, для чего они и как их складывать в слова. Мелькнула мысль, что детям понадобится учитель, который сможет разъяснить основы грамматики лучше, чем я. Ровесники Эллин уже учились в школе, тогда как она многое упустила.
Девчушка слушала внимательно, жадно ловя новые знания. Она выглядела серьезной не по годам, повторяя за мной слова и строки. Иногда замолкала и смотрела на меня беспомощно, когда-то попадалось что-то особенно длинное и сложное. Но детский мозг как губка, впитывает и запоминает быстрее, чем мозг взрослого человека.
— А сейчас мы пойдем и обрадуем Лилит, — я погладила ее по волосам. Надо сделать перерыв, чтобы не перегружать ребенка. На ее долю и без того выпало слишком много.
Остаток рабочего дня прошел в бешеном ритме, а после с колотящимся сердцем я отправилась в академию. Настроение было приподнятым, ведь еще двоим детишкам удалось вернуть речь, а остальные были буквально в двух шагах от этого.
Все сотрудники сбежались посмотреть на чудо. Для самих маленьких пациентов это было неожиданностью, они не привыкли общаться вслух, и им еще предстояло научиться правильно выражать свои мысли.
Но самое тяжелое осталось позади. Остальное — лишь дело практики.
“Кажется, скоро тебе придется писать еще одну научную работу”, — сказал тогда нейт Энкель.
Во дворе академии царило оживление: гомоня на все голоса, сновали адепты. На миг я ощутила себя студенткой, когда между подготовками к зачетам и экзаменам удавалось выкроить свободные часы, поболтать и посмеяться с одногруппниками, сходить куда-то толпой.
— Аннис! — донесся знакомый голос, и меня за плечо схватил Таннатар.
Молодой принц сиял, как медный таз. Я впервые видела обычно серьезного юношу таким веселым. Он увлек меня прочь из толпы и принялся оживленно рассказывать:
— Я как раз надеялся тебя встретить! Представляешь, мой проект приняли! Его взяли в разработку! Конечно, на реализацию уйдет несколько лет, но начало уже положено.
— Так это же чудесно, поздравляю! — я не сдержала эмоций, приобняла его за плечи и быстро отпрянула. Неизвестно, что грозит за столь вольные прикосновения к особам королевской крови.
Но парень вовсе не обиделся, он буквально раздувался от гордости.
— Отец даже похвалил
— Тогда тебе будет, где развернуться, — я улыбнулась. — И ты знаешь, у кого неиссякаемый поток идей.
— Спасибо, Аннис. Обязательно обращусь к тебе снова, ты — голос народа.
Я бросила взгляд на большие башенные часы и заторопилась. Хотелось поболтать с Таном подольше, но время поджимало.
— Таннатар, меня тут ректор вызвал к себе. Пора бежать, прости.
— Тогда удачи, — он поднял руку и сжал пальцы в кулак. — Нейт Лостур вызывает на ковер в двух случаях: поругать или похвалить.
Ох, надеюсь, ругать меня не за что! Правда, набралось несколько пропусков лекций и практик… Но вольнослушатели на то и вольнослушатели, чтобы самим решать, что посещать, а что нет.
Кабинет ректора располагался на верхнем этаже самого большого здания. Набрав в грудь побольше воздуха, я постучала, и через секунду дверь отворилась сама собой. За столом сидел представительный мужчина лет шестидесяти: в белом камзоле, седовласый и очень строгий на вид.
— Проходите. Садитесь, — указал на стул напротив. Рука его потянулась к папке, на которой золотыми буквами было выгравировано мое имя. — Ваше личное дело.
Он не торопясь открыл ее и стал перебирать листки. Я была уверена, он знает, что там написано. Но почему-то делает вид, что видит первый раз. Ректор то морщился, то удивленно и даже одобрительно приподнимал брови.
— Нейт Лостур? Простите, позвольте узнать, для чего вы меня вызвали, — спросила, когда терпение лопнуло. Наверное, это было не слишком вежливо, но нервы начали сдавать.
— Любопытно было увидеть вас вживую. Я о вас наслышан, Аннис, — он отложил папку и сложил пальцы домиком. — Нейт Шерриан устроил вас в Академию в качестве вольнослушателя, но вы делаете успехи, достойные наших лучших адептов. В вашем личном деле хорошие рекоммендации и от нейта Шерриана, и от нейта Грейвса, и от прочих кураторов. Последнее — это добровольное посещение очага сыпного тифа, где вы проявили себя, как старательный и ответственный целитель. Смелый поступок, — похвалил ректор. — До меня дошли слухи, что вы научились совмещать ментальный и целительский дары, применяя методики Алеста Байна. Это правда?
Я кивнула.
— Его методики основаны на влиянии на нервную ткань, я их изучаю уже несколько месяцев и не так давно стала применять на практике. У меня есть пациенты, дети, которые страдают нарушениями речи, — я подробно изложила все, что делала и чего достигла, не забыв упомянуть сегодняшний случай.
Нейт Лостур слушал внимательно. Я была уверена — он понимает, о чем идет речь. Даже несмотря на то, что сам отнюдь не целитель, а боевой маг. Но ректор на то и ректор, должен во всем разбираться.