Долг чести
Шрифт:
— Весьма благоприятная возможность. — Это был голос Эда Фоули. — Но чертовски рискованно.
— Они даже не уверены, что он находится там, — заметил Райан, перечитывая шифровку. Судя по тексту, она была написана Кларком — откровенная, краткая, сдержанная. Он всегда давал чёткую картину обстановки и, хотя находился в самом начале командной цепочки, умел видеть и общую картину. — По этому вопросу мне придётся посоветоваться с боссом.
— Не затягивай с решением, — посоветовала Мэри-Пэт, и по её голосу Джек понял, что она улыбается. В конце концов, она всегда любила рисковать. — Мой совет — дать согласие на проведение операции.
— А как считаешь ты,
— Рискованно, однако иногда следует полагаться на мнение оперативного агента. Если мы хотим найти политическое решение конфликта — ну что ж, в этом случае нам понадобится политический деятель, согласный с нашей точкой зрения и готовый поддаться на давление. Кога нужен нам, и это может оказаться единственным шансом заполучить его обратно живым. — Советник по национальной безопасности слышал дыхание на другом конце системы кодированной телефонной связи. Муж и жена Фоули вели себя в точности, как и следовало ожидать. Но ещё более важным было то, что они придерживались одной точки зрения.
— Я перезвоню вам через двадцать минут, — ответил Райан и переключился на обычный телефон. — Мне нужно немедленно поговорить с боссом, — произнёс он, обращаясь к личному секретарю президента.
Солнце поднималось над горизонтом, предвещая ещё один жаркий безветренный день. Адмирал Дюбро заметил, что худеет. Он чувствовал, что пояс на брюках стал свободнее, и затянул его ещё на одну дырку. Теперь два его авианосца поддерживали постоянный контакт с индийским соединением. Иногда обе эскадры подходили так близко, что могли разглядеть друг друга в бинокль, но обычно направленный вниз радиолокатор «харриера» осматривал американские корабли с расстояния миль в пятьдесят. Ещё хуже было то, что Дюбро получил приказ не мешать индийцам делать это. Почему, чёрт возьми, он не направляется на восток, к Малаккскому проливу? Там начинается настоящая война. Адмирал рассматривал возможное вторжение индийцев на Шри-Ланку как личное оскорбление, но Шри-Ланка не была американской территорией, тогда как Марианские острова принадлежали Америке, а в распоряжении Дэйва Ситона было только два авианосца боевой группы Дюбро.
Ну хорошо, скрыть перемещение его авианосного соединения не удастся. Ему придётся пройти через один из проливов, чтобы вернуться в Тихий океан, и каждый из них переполнен судами, как Таймс-сквер в полдень людскими толпами. Не исключено, что там его будет поджидать и подводная лодка, но в распоряжении адмирала Дюбро находились корабли противолодочной обороны и они могут немедленно напасть на любую субмарину, которая попытается помешать проходу его эскадры через пролив. Однако полученный приказ ясно гласил, что ему надлежит остаться в Индийском океане и, более того, все должны видеть, где он находится.
Экипажи кораблей, разумеется, знали об этом. Он даже не пытался скрывать что-то от матросов. В любом случае такая попытка была бы обречена на неудачу, да и личный состав имел право знать, что происходит, прежде чем принять участие в боевых действиях. Им было необходимо подготовиться, «ощетиниться», так сказать, воспользоваться скрытыми резервами решительности перед тем, как перейти от мирного образа мыслей к военному — но после того, как подготовка закончится, необходимо приступать к делу. А вот как раз приступать к делу им и не разрешали.
В результате как он сам, так и все мужчины и женщины на борту кораблей авианосной группы испытывали одинаковые чувства: разочарование, раздражение и растущую ярость. Только вчера пилот одного из его «томкэтов» промчался
— Если они начнут стрелять первыми, мы понесём потери, — заметил капитан третьего ранга Харрисон, после того как доложил об успешном возвращении своего утреннего патруля.
— А если им придёт в голову пустить в нас «эксосет», нам останется только свистать всех наверх со швабрами и подметать палубу, Эд. — Неудачная шутка, но и настроение у Дюбро нельзя было назвать весёлым.
— Стоит им попасть «эксосетом» в хранилище авиационного керосина, и не понадобится даже этого, — проворчал начальник оперативного отдела. Ну вот, подумал адмирал, теперь и ближайший помощник становится пессимистом. Это никуда не годится.
— Покажи им, что такое поведение нам не нравится, — приказал Дюбро.
Через несколько мгновений корабли охранения включили радиолокаторы наведения и осветили индийские истребители, осмелившиеся слишком близко подлететь к американскому соединению. Адмирал увидел в бинокль, что на ближайшем крейсере типа «иджис» белые ракеты «корабль — воздух», находящиеся на направляющих пусковых установок, повернулись в сторону индийских самолётов вместе с радарами наведения на цель. Смысл этого был ясен: «НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ».
Он мог бы отправить в Пирл-Харбор очередную гневную шифровку, но у Дэйва Ситона и без того достанет забот, не говоря уже о том, что решения в Вашингтоне принимаются людьми, которые понятия не имеют о действительном положении.
— Стоит ли нам идти на это?
— Стоит, сэр, — ответил Райан, придя к такому заключению за время пути к Овальному кабинету. Это означало, что двое его друзей подвергнутся немалой опасности, но это их работа. К тому же принимать решения приходится ему — по крайней мере отчасти. — Причина этого очевидна.
— А если операция сорвётся?
— Два наших агента идут на серьёзный риск, но…
— Но для этого их и послали туда? — закончил Дарлинг, не считая нужным выбирать выражения.
— Оба — мои друзья, господин президент. Если вы считаете, что мне нравится…
— Успокойся, Джек, — заметил президент. — Сейчас много наших сограждан подвергается опасности, и, когда ты не знаешь, кто они, принимать решения не легче, а наоборот, труднее. Поверь мне, я выстрадал это. — Роджер Дарлинг посмотрел на свой стол, на лежащие там документы, касающиеся множества вопросов, не имеющих отношения к кризису в Тихом океане, которые нуждались тем не менее в его решении. Правительство Соединённых Штатов Америки представляло собой огромную корпорацию, и президент не мог упускать из виду ни одной проблемы, какой бы важной внезапно ни оказалась любая из них. Понимает ли это Райан?