Долг чести

Поселягин Владимир Геннадьевич

Задумчиво пожевав нижнюю губу, покусывая ту, я выглянул и увидел, как неподалёку устраивается лёгкая гаубичная батарея из трёх орудий, возницы как раз лошадей уводили, батарея была не механизированной. Конечно министр обороны говорил, что всю технику и вооружение армии и флота переведут на механизированную тягу, это и буксировщиков артиллерии касалось, но тут не успели. Да и орудия смутно знакомые, старые, ещё времён Первой Мировой. Кажется, английской постройки. Думаю, это трофей с турецкой армии, когда мы Стамбул брали. У орудий расчёт завозились, их от прямой видимости длинный барак скрыл, думаю дадут несколько залпов и сменят позиции, а вот к минарету связист катил катушку с кабелем. Хм, это случайно ко мне не корректировщики ли поднимались, и я их спугнул? А вполне возможно. Из двух позиций тут только две такие удобные, моя башня минарета, и чуть дальше крышка четырёхэтажного здания, там она плоская, даже тент остался, кто-то отдыхал наверху.

Тут раздался свист, и удар, от

которого затряслась вся башня. Снаряд попал. Почти в основание. Схватив рюкзак, я бросился вниз, понимая, что не успеваю. Башня зашаталась, ещё снаряд и рухнет, однако почти успел, следующий снаряд пролетел мимо, наводчик промахнулся, а вот третий взорвался на верхушке башни, так что я выкатился наружу в пыли и при летящих сверху камнях, и прикрываясь рюкзаком, закинув его на голову, рванул прочь. А башня рухнула. Хорошо не в мою сторону. По рюкзаку стучали камни и кирпичи, большие и маленькие, совсем крупных не было, иначе пошёл бы кувырком от удара, а так спотыкаясь о разные обломки, всё же отбежал и укрывшись за следующим зданием, стал проводить дыхание. Вот чёрт, напугали гады. Отдышавшись, рванул дальше, пока другие укрывались от артналёта и мне не мешали. Я под утро проник в город, надеясь следующей ночью увести какую лодку, а тут основные силы турок утром подошли, и вот в течении двух часов сходу пытались взять оборону, за чем я наблюдал в бинокль, а тут ещё эта группа террористов, что бой устроила внизу. Артиллеристы те тоже поучаствовали, с личным оружием постреляли в сторону турок. Хм, а не блеском ли оптики я внимание к себе привлёк? Да нет, бред, солнце за спиной было.

Надо сказать, погибать вот так по-глупому, при случайном артналете, мне совсем не хотелось. У меня дела не законченные были. Да-да, я всё про операцию мести. Всё же я считаю ей не законченной и надпись в номере гостиницы на частном аэродроме, это скорее для усыпления бдительности. Как бы объяснить понятнее? Ну не верил я, что что великий князь Романов в этой истории истинный заказчик. Нет, мотивов отдать приказ можно найти множество, но психотип не тот. Ни рыба, ни мясо он. А вот его супруга, из английской королевской семьи, пусть и дальняя родственница, вот она вполне могла, да и то как посредник. Я считаю, что заказчики в Лондоне живут, им-то как раз моё появление на фронте что ножом по яйцам. То, как я освобождал страну от Советов, те хорошо знают и явно были бы не в восторге если бы я эти методы к ним применил. Пусть расслабятся, вроде как ниточка оборвалась, а я доберусь до Англии, как раз в середине пути был до островитян, и покажу что можно делать, а что нет. Супруга князя как раз с обоими детьми отбыла в Англию, в тот день когда его парализовало, так что для меня это гарантированное признание вины. Какая супруга бросит своего больного мужа? Эта даже не думала, значит боялась, боялась за себя. Она тоже скорее всего посредник, что нашёптывала мужу нужные мысли, также я уверен, что именно её мужу уготована роль будущего Императора, если всю Россию захватчики не поделят. Мне нужно найти эту женщину и выбить из неё информацию, кто отдавала той приказы, и найти таким образом истинного заказчика. Только вот боюсь, что самолёт княгини мог и не долететь до Англии, там две посадки в нейтральных странах для дозаправки. То есть, её вполне могли зачистить. Если бы я был на месте истинного заказчика, то так бы и поступил. Ничего, мне в принципе и не важно знать кто он, если княгиню убили, буду мстить всей английской верхушке. Им же хуже.

Добежав до порта, я залез под перевёрнутую лодку, затянув за собой рюкзак, и вздохнув с некоторым облегчением, стал проверять всё ли там уцелело. Убедившись, что всё в порядке, лишь пакет с сухарями был каким-то булыжником превращён в ржаную муку с обломками сухарей, достал накидку, подстелив на песок и устроившись на ней, закинув ногу на ногу, рюкзак под голову, так лёжа и размышлял. Честно скажу, в последнее время гормоны и эмоции Ивана окончательно были мной освоены, как и тело, и ударили тяжёлым катком по моему сознанию. Гиперактивность ладно, я пока глушил сексом. В поезде Москва-Одесса, где я катил зайцем, заплатив проводнику, подсел в двуместное купе к одной даме, почти сразу её соблазнив. Это больше на изнасилование было похоже. Но к счастью та была не против, попалась любительница малолеток, так что эти три дня я отлично провёл. Дальше четыре дня в Одессе жил, ну и купив билет до Царьграда, тут прямой морской рейсовый пароход ходил, высадился и изучив обстановку в городе, там шла эвакуация, никто не верил, что город удержат, и направился к Измиру. Пешком. Ну а дальше знаете. Добрался, решил осмотреться, когда светать начало, и что из этого вышло. Это ладно, я всё про гормоны говорю.

Секса хотелось постоянно, той конфеткой в поезде я не наелся, хотя та покидала вагон изрядно растрёпанной, с неуверенной походкой и с не сползающей улыбкой на лице, но мне было мало, и если бы у той мужа не было, пожил бы с ней, жаль та отказалась от моего предложения. Для моего возраста это всё вполне нормально. Дело в другом, я хотел активных действий. Например, поучаствовать в это войне. Мол, я опытный офицер, моя помощь тут точно пригодится. Я долго анализировал

эти мысли, эмоции и желания, пока на судне через Чёрное море плыл, пока до Измира добирался, и вот что решил - не мои это эмоции, а Ивана. До этого тот никак не показывал своего присутствия, а тут проявился. Я же мысленно убеждал его, что присягу я давал в другом теле и сейчас она на меня не распространяется. Да, отмазка слабая, но я действительно так считал. С потерей прошлого тела, все обязанности и клятвы я считал снятыми. А мне так удобнее. В новом теле новые присяги и клятвы. Ну и объяснял Ивану, который всё также не показывал своего присутствия, что возраст у нас не тот. Ладно бы в восемнадцатилетнего парня попал, это время призывая для молодых парней, так мне четырнадцать. Почти. Так что поучаствовать в этой войне я мог как партизан. Нет, я сам в принципе не против, но только когда закончу свои дела. А тут увидел боевые действия, вот и перевозбудился. Не я, всё же считаю, что это Иван, хотя никак по-другому не чувствовал его. Нет, я не сваливаю на него то что мне неудобно, просто это было не в моём стиле, вот и решил, что тот со мной, хотя бы его эмоции и желания. Честно скажу, неприятно, я собственник до корней волос, не желаю чтобы у моего тела было два хозяина. Подселенцев, даже если это Иван, мне не нужно.

Тут прерывая мои мысли, рядом раздался скрип песка, кто-то подходил к лодке. Причём, судя по звукам, не один. Не босой, там другой звук, тут явно кто-то в сапогах шёл, поскрипывали слегка. Я быстро убрал накидку, сунув в боковой карман рюкзака, а тот подняв, сунул под лавку лодки, между лавкой и дном, не успел лечь обратно, как две крепкие руки схватили меня за левую ногу и рывком выдернули наружу.

– Ваня, смотри кого я поймал, - ухватив меня за шиворот рубахи и подняв, сказал один из солдат в форме русского пехотинца.

Рядом стоял ещё один, к нему тот и обращался, чуть вдали я приметил младшего унтера и ещё одного рядового, рыбака проверили что сети чинил. Патруль, без сомнения, после десанта турок всё тут осматривают. Вдали рассмотрел ещё две группы.

– Ты кто?
– спросил у меня тёзка.

– Дяденьки, отпустите, - захныкал я.

– К унтеру его отведём, пусть сам глянет, - сказал первый, что меня из-под лодки вытащил, тут щель широкая, корма у неё на распорках стояла, ноги можно было рассмотреть.

Те, несмотря на мои просьбы, крепко удерживая, отвели к унтеру, и по его приказу обыскали. Ничего противозаконного не обнаружили, но к чему придраться всё же нашли.

– Что-то у него денег много, - изучая три банкноты по пятьдесят рублей и ещё около двадцати рублей монетами, сказал тот.
– Давайте его, ведите к ротному. Подозрительный хлопец.

Ну да, для них деньги огромные для такого бродяги как я, а мой костюм за время пути изрядно поистрепался, да и попадание под обстрел тоже не особо ему на пользу пришло. Пыльный и грязный. Держали меня крепко, и вот так повели куда-то в город. Кстати, а унтера я узнал, солдаты эти из того резервного батальона. Унтер из своего ручного пулемёта хорошо поливал огнём турок-диверсантов. Десятка полтора на его счету точно есть, подловил тот их в укрытии, которое с его позиции укрытием не являлось. Всю ленту выпустил. Пока вели, я прикидывал варианты побега, однако всё удачного момента не было, на улицах полно солдат было, да и держали крепко. Помогли мне, как ни странно, как раз сами турки, в городе разорвалось несколько снарядов, всё же те стали бить по Измиру, один снаряд попал в соседний дом, в небо взлетело туча пыли и облаков. Оба солдата как подкошенные рухнули на грязное покрытие улицы, закрывая голову руками, а я рванул прочь, успев забежать за угол, и вот так петляя ушёл. Нет, тот что меня держал, пытался меня тоже уложить, дёрнув за рукав рубахи, но лишь оторвал его, а я сбежал.

Не повезло, вывернув на очередную кривую улицу старого города, тут похоже всё из глины построено, при попадании снарядов, больше пыли было, чем обломков, я увидел десяток солдат и знакомого унтера. Кстати, а деньги остались при солдатах что меня сопровождали, их требовалось сдать офицеру как вещественное доказательство. Унтер тоже меня увидел, опознав, и махнул рукой, приказывая схватить. Ха, между нами пятьдесят метров, а я лёгок на ногу. Развернулся и рванул прочь, обстрел к сожалению стих, а при повороте за угол столкнувшись с дородным турком с красной фреской на голове. Тот тоже, тряся необъятным пузом, спешил куда-то, видимо в укрытие. Столкновение стало неожиданностью для нас обоих, тот тоже в другую сторону смотрел. Обстрел уже стих, я упал, тряся головой, столкновение меня ошеломило. А тут топот солдат и меня схватили за многострадальный шиворот рубахи, которая и так лишилась рукава. Жилетка и пиджак в рюкзаке остались.

– Попался, - смеясь сказал унтер, подходя.

К моему удивлению схватили и жирдяя-турка, тут уже другие солдаты были. Оказалось, и его ловили, и меня, вот мы и встретились. А тот ракеты пускал, указывая на склады. По ним и била артиллерия. Какой незаметный диверсант. Другого что ли не было? В общем, нам связали руки за спиной, из подозрительного я превратился в очень подозрительного.

– Слушай, унтер, отпусти, видишь, я вражеского лазутчика задержал, - просил я того.

Тот мне затрещину отвесил, и смеясь сказал: