Долг чести

Хокинс Карен

Маклейн наклонился и взял в руки сломанную ножку. Лицо его было непроницаемо.

— Действительно ужасно.

Улыбка застыла на ее губах. Неужели он что-то подозревает? Обнаружил подпил?

Поджав губы, Маклейн взвешивал в руке ножку стула. София деликатно сказала:

— Я позову дворецкого, чтобы он убрал все это.

Он пристально взглянул Софии в глаза. Не выпуская ножки стула из рук, двинулся прямо на нее. Девушка облизнула пересохшие вдруг губы. Она ведь совсем не знает этого человека.

Что он собирается делать?

Она вцепилась в подлокотники стула. Может, побежать за подмогой? Нет, разумеется, не стоит. О Маклейне ей рассказывали разное, но насильником его никто не называл. Конечно, все, что она о нем знает, просто слухи, но…

Он остановился прямо перед ней, по-прежнему не сводя взгляда с ее лица. На его губах блуждала едва заметная улыбка. Непохоже было, чтобы он разозлился. Скорее, догадался. Понял в точности, что она сделала и зачем.

Ей снова стало страшно. Не может быть. Откуда бы ему знать, что…

Маклейн склонился над ней. Сердце Софии подскочило, а кожу словно обожгло, когда он задел рукой ее плечо… и бросил злополучную ножку в холодный камин.

София закрыла глаза, вдыхая аромат его одеколона. Тонкий мужской запах, от которого по спине пошли мурашки. Ей потребовалось немало времени, чтобы овладеть собой и осмелиться взглянуть на гостя.

Маклейн мрачно улыбнулся:

— Не пропадать же хорошей древесине!

София грустно взглянула на сломанный стул. Ее с Энгусом труд как раз пропал даром.

Она с беззаботным видом пожала плечами:

— Мне жаль, что ваш стул сломался. Но мебель в таком же плачевном состоянии, что и крыша.

Он снова взял свой стакан с хересом.

— Полагаю, крыша протекает.

— Только во время дождя.

Его глаза смеялись, когда он посмотрел на нее поверх стакана.

— Удивительно, что вы живете в таком месте.

— Я здесь из-за папы. Как только он вернется, а вы заберете дом себе, я уеду.

— Можно поинтересоваться — куда?

— Может быть, в Италию. Или Францию. — Она пожала плечами. — Еще не решила.

— Мне нравится Италия. — Его голос вдруг потеплел. — Думаю, вам бы отлично подошла Италия.

К удивлению Софии, ее щеки опалил румянец. Сколько она себя помнила, ею все и всегда восхищались. Но сейчас все было не так. В простом комплименте ей чудился намек, искушение, обещание… А ведь он не сказал ни одного неприличного слова.

Никто из знакомых ей мужчин и в подметки не годился Маклейну.

И дело даже не в мужественной красоте его лица. Софию очаровывали линии его могучего тела — от мускулистых ног, затянутых в шерстяные облегающие брюки, до широких плеч. Сейчас он стоял в свободной позе, сунув руку в карман. От него исходило ощущение такой силы, что ей стало страшно.

Он словно сжатая пружина, готовая вот-вот распрямиться, сметая на

пути любую помеху. А она, София, и есть помеха. Кажется, игра не в ее пользу. Нужно решить, как вести себя дальше. Решить как можно быстрее.

Девушка опустилась на продавленный диванчик и указала на колченогий стул, на котором только что сидела:

— Лорд Маклейн, умоляю, присядьте. Этот стул не упадет.

Ему вряд ли будет на нем удобно — стул вполовину меньше обычного.

Маклейн покачал головой:

— Полагаю, мне лучше постоять.

— Как угодно. — София разгладила юбки на коленях, и Дугал внимательно проследил движение ее тонких рук. У девушки восхитительный рот, просто тянет поцеловать. И таких голубых глаз он ни у кого не видел — загадочных, дерзких.

Она пьянила, как хорошее вино, женщина, осмелившаяся затеять с ним игру. Дугал не встречал еще такой красавицы. Головокружительно хороша, совершенные черты лица и линии фигуры. А голос, а грация! Смотреть на нее, и то наслаждение. Однако было еще кое-что, кроме прекрасного лица и восхитительных форм. Ум, смелость, умение быстро мыслить и чувство юмора.

Он должен узнать эту женщину получше. Она прекрасна, восхитительна и чертовски самоуверенна!

И вот это казалось ему дьявольски привлекательным.

Теперь она не сводила с него взгляда. Спокойно, с намеком на вызов, предложила:

— Можете расспросить меня про дом, и я…

— Я передумал.

Она недоуменно захлопала ресницами.

— Прошу прощения?

— Полагаю, мне лучше сесть, только не на тот стул. Лучше всего в этой комнате диванчик, тем более что там сидите вы.

— Да, но…

Он уселся рядом, чуть не задев ее бедром. София попыталась отодвинуться, но он умудрился сесть на край ее юбки.

Напустив на себя строгий вид, она заявила:

— Прошу прощения, но вы сели на мою юбку.

Дугал улыбнулся и откинулся назад, вытянув руку вдоль спинки диванчика, так что София оказалась чуть ли не в его объятиях. Мысль насчет объятий ему понравилась.

— Лорд Маклейн, я настоятельно прошу вас проявить любезность и отпустить мою юбку. Пожалуйста, или мне придется прибегнуть к более решительным действиям.

— Например?

— Например, позвать Энгуса. Вы, может быть, не заметили, но мой дворецкий настоящий гигант. Ему не составит труда схватить вас за шиворот и свернуть шею.

— Чтобы это неуклюжее чудовище, которое вы называете дворецким, могло меня схватить, ему для начала нужно меня поймать.

София коварно улыбнулась — сейчас она над ним посмеется!

— Не советовала бы его злить. Он не столь неуклюж, каким кажется. — Она бросила взгляд на ноги Дугала. — Кроме того, придется удирать через скотный двор, и прощайте тогда ваши начищенные до блеска сапоги!