Долг чести
Шрифт:
– Почему?
– спросил он в подобающей мужской манере.
– Потому что мне кажется, что у нее больше вопросов ко мне. И ей было бы комфортнее задать их без твоего присутствия.
– Хорошо, но дай мне знать, когда закончишь. Я бы тоже хотел поговорить с ней наедине.
Когда он покинул комнату, Дия наклонилась ближе.
– Скажи мне, Анжелика. Что произошло между вами двумя, пока меня здесь не было?
ГЛАВА 12
Анжелика замерла, ее сердце
– Думаю, вам следует спросить об этом у Кадина, - ответила Анжелика.
– Я так и сделала, но он не ответил.
– Глаза Дии сузились.
– Что вы знаете о моих с Кадином отношениях?
– Знаю, что он вас сильно любит.
– Что-нибудь еще?
– Нет. Предполагаю, что вы не женаты, поскольку он не упоминал о вас, как о жене.
– Женаты? Нет.
Живот Анжелики свело. Она не знала, к чему вела женщина, но если Дия подозревала их в любовной связи, то Анжелика могла попасть в беду. Если Дия настоит на суровом наказании и расценит Анжелику как угрозу, что, скорее всего, так и будет, то у Кадина не останется выбора, кроме как исполнить ее волю.
Дия встала и направилась к двери.
– Мне нужно поговорить с моим... с Кадином. Подожди здесь.
***
Кадин нетерпеливо ждал, когда Дия закончит разговаривать с Анжеликой. Когда он увидел, что женщина вышла из комнаты, то направился к двери.
– Кадин, подожди.
– Дия схватила его за локоть.
– Не сейчас, Дия. Я должен поговорить с Анжеликой.
– Сперва мне нужно поговорить с тобой.
Он освободил свой локоть и грозно взглянул на нее.
– Я сказал, не сейчас. Это важно.
– Тот самый старый Кадин, как я погляжу, - пробормотала она, когда он прошагал мимо нее.
Когда он увидел, как Анжелика сидела на диване, такая потерянная и одинокая, его сердце сжалось. Что она, должно быть, подумала о нем? Он обвинил ее в том, что, как оказалось, было проступком Дии. Анжелика утверждала, что невинна, а он назвал ее лгуньей.
Он присел напротив нее.
– Анжелика, хочу принести свои извинения к извинениям Дии. Извини, что не поверил тебе.
Она кивнула, но ничего не ответила.
– Я обвинил тебя в том, что ты нанесла обиду моей семье, но, кажется, мы были к тебе несправедливы.
– Его спина выпрямилась и застыла, когда он готовился сказать следующее.
– И я. Я кое-что забрал у тебя, что не смогу вернуть, как любую из твоих вещей.
Он протянул ей бархатную сумку с ее одеждой и паспортом. Она взяла ее и сдержано положила на колени, так и не встретившись с ним взглядом.
– Я не могу вернуть твою невинность, которая должна быть отдана только мужу. Я очернил твою честь, да и свою. Единственная компенсация, на которую способен, - это попросить тебя выйти за меня замуж.
– Что?
– Ее глаза расширились,
Его сердце сжалось, но он все равно встал на колени и взял ее за руку.
– Анжелика, ты выйдешь за меня?
Она высвободила свою руку и вскочила на ноги.
– Нет. Я просто хочу домой.
Ее неожиданный отказ причинил ему боль. Он знал, что она не любила его, но он любил ее и был уверен, что со временем полюбит и она. Он не мог оставить все, как было.
– Анжелика, пожалуйста, рассмотри мое предложение. Я сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива.
Ее груди вздымались от эмоций.
– Даже откажешься...
– Она быстро махнула рукой в сторону двери.
– Ты знаешь...
– Ее рука рука двигалась быстрее.
– От нее.
От нее? Она имела в виду Найю? Казалось, Анжелика наслаждалась тем, что в постели была еще одна женщина, но, возможно, ревность показала свою голову при свете дня.
– Если ты попросишь, то в моей постели будешь только ты.
– Ты откажешься от нее?
– спросила она в полном неверии.
– Откажусь от всех.
– А есть еще?
– Анжелика, ты встретила всех трех в первый вечер. Танцовщицы.
Она опустилась на диван, ее щеки побелели.
– Извини, Кадин, - сказала она ровно.
– Знаю, что ты хочешь поступить правильно, но не могу выйти за тебя.
Она сделала глубокий вдох, и, казалось, боролась с тем, чтобы не расплакаться. Его сердце болезненно сжалось от желания схватить ее в объятия и успокоить, но он знал, что если сделает так, она откажется.
– Пожалуйста, могу я вернуться в свою комнату?
– попросила она.
– Конечно.
***
Двадцать минут спустя Кадин ворвался в двери комнаты Анжелики и помчался прямо к ней. Одним коленом он оперся о кровать, схватил ее руки и притянул ее к себе, его губы захватили ее рот. Его язык подчинил ее язык, пока властничал у нее во рту, ее груди прижались к его твердым как скалы мускулам груди, а его руки зарылись в ее копну волос. В конце концов, его рот перестал терзать ее губы. Он поцеловал ее в виски, прошелся губами по линии подбородка и опять припал к губам. Когда он освободил ее от ласк во второй раз, она начала хватать ртом воздух.
– Скажи, что любишь меня, - потребовал он.
– Нет.
Она знала, что ей стоило высказаться, быть более упрямой. Но как она могла размышлять, когда он был так близко к ней? С каждым глотком воздуха ее грудь прижималась к его телу. Ее соски оттопыривались, а дыхание ускорялось.
Она отталкивала его твердую грудь, но все было безрезультатно. Она боролась в его объятиях, пока он не взобрался на нее, расположив у себя между бедер ее ноги и придавив своим весом ее бедра. Она колотила его кулаками в грудь, пока тот не поймал ее руки и не прижал их у нее над головой, а затем набросился с еще одним поцелуем. Нежная ласка его губ лишила ее возможности дышать.