Долг феникса. Академия Хилт
Шрифт:
– Пей аккуратно и не торопись, – водрузив этот самый поднос на мои ноги поверх одеяла, произнес он. – Чай горячий, не обожгись.
Я зависла, тупо глядела перед собой, кажется даже не моргала. В голове ни одной мысли, сбежали испугавшись происходящего.
– Прости меня, – Лейнард на этом не остановился. – Не вини себя, ты ничего страшного не сделала.
Да уж действительно, вот вообще ничего.
– Из нас двоих именно я мужчина, именно я старше и мне нести ответ. Но ты смогла пробить и мою невозмутимость, и задеть мою гордость. Мне жаль, что я
– А вас учат? – отвисла я.
– Учат, в первую очередь для того, чтобы держать магию под контролем. – Лейнард протянул мне чашку, – возьми, пожалуйста. Чай с малиной. Он поможет немного успокоиться.
Снова захотелось разреветься. Чашку я взяла и с трудом сдержалась от того, чтобы не отвернуть голову, дав волю слезам. Да что ж я так расчувствовалась?
– Нас учат тому, что наши эмоции не то, что следует показывать окружающим. Мы всегда и все держим в себе. К этому привыкаешь, со временем. И приходишь к мысли, что это даже правильно. Когда ты внешне невозмутим и спокоен, куда легче и внутренне оставаться собранным. Такое состояние начинаешь ценить во время рейдов.
– Ликвидация? – поняла я. – А можешь рассказать о ней?
– Могу, но прежде, позволь мне закончить.
И я как-то вся подобралась, понимая, что мне сейчас скажут что-то очень важное. Не обязательно хорошее, но важное.
– Нас тянет друг к другу, – камень бросил бы, и то такого бы эффекта не добился. – Узы, которыми связала богиня, другого и не предполагают. Только за счет этих уз и симпатии, я могу для тебя сделать то, что никто, даже самые сильные архмастера сделать не в силах.
– Узы… – эхом повторила я. – Значит моя симпатия – это следствие связи, которая не оборвалась?
– Она усилена узами, многократно и продолжит усиливаться. Но невозможно усилить то, чего нет первоначально, хотя бы одной искры. Марина, ты удивительная девушка. Открытая, честная до неприличия, особенная и заслуживаешь такого же честного отношения к себе.
И вот тут-то мне по-настоящему стало страшно. Меня сейчас красиво отошьют? Ну так-то я ни на что и не рассчитывала…
– Я ощущаю нашу связь острее, и как выяснилось, она без труда бьет брешь в моей стене, что я выстраивал годами. А еще могу влиять на тебя посредством этой связи. Твои эмоции сейчас и так нестабильны, опустошен резерв и началась настройка энергетического канала.
– Не совсем понимаю, – честно призналась.
– И я не до конца осознавал, что это такое, до сегодняшней ночи. Это я хотел нашего поцелуя. Не вини себя, Марина.
Мне потребовалось секунд двадцать, чтобы осмыслить сказанное и как-то уложить в своей голове. А потом я разозлилась.
– Мне, конечно, импонирует твое благородство. – Надо же какое слово вспомнила! – Но не до такой же степени!
Естественно, я возмущалась. Как-то я не привыкла, чтобы кто-то всецело на себя вину брал, когда и я сама отличилась! Это,
– Не веришь? – спокойно спросил он. – Зря.
И забрал у меня чашку, да и поднос также отобрал. И пока я соображала с чем это связано, вдруг поняла, что нестерпимо, просто невероятно сильно хочу обнять Лейнарда, который успел спрятать поднос в пространственный карман.
Сначала я пыталась сопротивляться этому желанию. Потому что оно было противоестественным, ведь именно в эту минуту я ни о чем таком не думала. Но чем дольше я зацикливалась на этом, тем больше было желание. И я все же не выдержала.
Да какой там не выдержала, я поняла, что проиграла, когда уже сидела в обнимку с мужчиной и вдыхала запах его парфюма.
– Теперь ты понимаешь, что никакое благородство здесь не причем? – Тихо спросил он в мою макушку.
Я промолчала. Мои мысли скакали блохами в голове. Это что же у нас получается? Мужик в любой момент может воспользоваться всем, что я могу предоставить и буду свято верить, что это мои желания?
– Ты имеешь право на гнев, – все также шепотом просветил меня Лейнард.
А я вдруг подумала вот о чем. После моего ритуала, я ведь вот ни капельки о Лейнарде не думала. Ну помог и помог, мне вообще не до симпатий было. А потом, когда он заявился в момент поступления в академию, я словно его заново увидела. Может ли так быть, что это я ему понравилась, и он спроецировал свои симпатии на меня благодаря связи?!
– Убери руки, – попросила спокойно.
Ладно я его обняла, он-то зачем это сделал? Еще и так прижимал… Гад, блин!
Я выбралась из его объятий и вернулась к подушкам, села, снова накрылась одеялом и посмотрев на Лейнарда, попросила:
– Верни, пожалуйста, чай и пирожные.
Устраивать истерику я точно не стану. Тут еще попробуй разобраться в том, кто и что чувствует. И сто грамм не помогут. Особенно под связью от богини.
– Хочется верить, что после того, как богиня разорвет связь все вернется на круги своя. – мрачно подытожила я, говорить о том, что это при условии, если я выживу, тоже не стала. – Полагаю, ты и сам не в восторге.
Мужчина промолчал, вместо этого мне вернули чай и пирожные. Я вообще не любитель горячих напитков, люблю разбавлять кипяченой водой или молоком, а потому обрадовалась тому, что чай подстыл. И конечно же ухватилась за ложечку, чтобы наконец попробовать кулинарный шедевр, за который запрашивали аж двадцать баллов!
Но прежде…
– Расскажи, пожалуйста, о ликвидации.
Нет, ну а что? С тем, что между нами существует симпатия, мы разобрались. Чего еще спрашивать? Лейнард и вовсе, как Пушкинская Татьяна – другой отдан и век ей верен… Так что никаких обещаний или заверений с его стороны просто быть не может. Он же благородный. И ничего низкого даме предлагать не станет. А я гордая, потому ни на что низкое и сама не соглашусь.
Хотя, в свете последних событий, захоти он реально воспользоваться моментом, я бы и глазом моргнуть не успела, как уже делала, все, чего его душа изволит.