Долг и отвага. Рассказы о дипкурьерах
Шрифт:
Но, развернув лихорадочную деятельность по сколачиванию Балтийского союза, его лондонские вдохновители не учли интересы отдельных стран. А эти интересы далеко не совпадали с замыслами организаторов агрессии.
Революция в России не только принесла независимость малым странам; миролюбивая внешняя политика СССР снискала огромное уважение народов, и этого не могли не учитывать правительства, в которых играли определенную роль трезвомыслящие буржуазные деятели. С отказом от участия в планируемом блоке прибалтийских стран выступила Финляндия. Официальное заявление финляндского правительства гласило, что Финляндия, будучи в данный момент спокойной за себя, не желает вмешиваться в чужие споры [36] .
36
См.:
Иначе относилось к созданию блока эстонское правительство. Пренебрегая настроениями народных масс, оно целиком солидаризировалось с антисоветскими планами. Эстония дала разрешение на пребывание в ее портах английского военного флота; более того, начал обсуждаться даже вопрос о сдаче в аренду Англии островов Эзель и Даго. В протесте Советского правительства, разоблачавшего эти опасные действия, говорилось, что правительство СССР имеет доказательства того, что эстонский посланник в Лондоне Каллас обращался к английскому правительству «с явно враждебными по отношению к СССР предложениями, исполнение которых было бы равносильно английскому протекторату над Эстонией и передаче Англии руководства внешней политикой Эстонии, по крайней мере в отношении СССР» [37] .
37
См.: Документы внешней политики СССР, т. 8, с. 778.
Более сложной для империалистов была ситуация с Литвой. Они всемерно добивались участия Литвы в антисоветском фронте. Но на пути к этому стояла длительная вражда между правящими группировками Литвы и Польши. Она особенно обострилась после захвата Вильно польскими войсками. Дипломатические отношения между этими странами были разорваны.
Обстановка в Латвии характеризовалась крупными внутренними противоречиями. Реакционная политика правящих кругов не могла покончить с революционными настроениями, глубоко проникшими в массы. Загнанная в подполье, Коммунистическая партия Латвии продолжала пользоваться большим авторитетом. У десятков тысяч рабочих промышленных предприятий Риги, Либавы, Митавы в памяти была еще свежа совместная борьба против царизма, буржуазии и белогвардейщины; не случайно латышские стрелки, вышедшие из среды рабочих и крестьян, с первых дней революции стали на сторону ленинской партии и были ее активными бойцами.
После поражения революции 1919 года власть в Латвии захватила кулацко-помещичья клика. В страну хлынуло огромное количество белоэмигрантов, авантюристов, разведчиков и другого сброда. Остатки царской аристократии, заводчики, кастовое офицерство, жандармы, оставшиеся не у дел, журналисты реакционных газет, судейские работники, запятнавшие себя расправами над революционерами, — вся эта пестрая компания, возглавлявшаяся ярым монархистом князем Ливеном, повела активную антисоветскую деятельность. Белоэмиграция имела свои газеты — «Слово», «Сегодня», «Сегодня вечером», журналы, книжное издательство, кафе, магазины.
В Ригу понаехали и корреспонденты крупнейших мировых информационных агентств и газет буржуазного мира. Именно отсюда, из Риги, вылетали многочисленные «утки», представлявшие собой самые гнусные выдумки о Советской России и жизни ее народа.
Но не только белая эмиграция и продажные перья нагнетали атмосферу враждебности к Советской России. В обстановке попустительства и содействия со стороны властей Рига в те годы стала осиным гнездом международного шпионажа против СССР. Посольства и консульства, различные торгово-промышленные «предприятия», редакции газет были нафаршированы
И все же, несмотря на столь благоприятную для подготовки интервенции обстановку, позиция правительства Латвии в деле вступления ее в Балтийский союз доставляла организаторам блока немало хлопот.
Под всякими предлогами оно оттягивало свое согласие на присоединение к блоку. Большую роль здесь играли настроения трудящихся страны, нежелание иметь подчиненное положение по отношению к Польше (тем более что между Латвией и Польшей были расхождения по ряду вопросов) и некоторые другие причины. В Риге отдавали себе отчет, что вступление в блок было бы прямым переходом на позиции войны против Советского Союза.
В январе 1925 года полномочный представитель СССР в Финляндии А. С. Черных после посещения Хельсинки министром иностранных дел Латвии Мееровицем сообщал в НКИД: «Мееровиц… говорил, что Латвия не заинтересована в этом (Балтийском. — Авт.) союзе, который был бы явной провокацией в отношении СССР» [38] .
Но без Латвии вся затея с Восточным Локарно была обречена на провал, и это прекрасно понимали его устроители.
Английская дипломатия усиливает шантажистскую кампанию против Риги. В ход пускается все, и прежде всего угроза: если-де Латвия не присоединится к блоку, то в случае «нападения» на нее Красной Армии она окажется беззащитной и без друзей. Английское правительство пытается соблазнить латвийское правительство займами и финансовой помощью. Но последнее продолжает колебаться.
38
Документы внешней политики СССР, т. 8, с. 81.
В Лондоне и Варшаве велись поиски любых путей, чтобы все же принудить Латвию к вступлению в Балтийский союз. Там склонялись к мысли, что наибольший результат могло принести испытанное средство — попытаться поссорить Латвию с Советским Союзом, с тем чтобы латвийское правительство вынуждено было искать «защиты» у западных держав.
Вот в этой обстановке и принималось решение о нападении на советских дипломатических курьеров.
Организация нападения
Особую роль играла английская разведка. Самая опытная разведка мира пустила в буржуазной Латвии свои щупальца в правительственный аппарат, армию, полицию. Ее люди были во многих иностранных миссиях, аккредитованных в Латвии.
Разведывательная работа Интеллидженс сервис тесно переплелась с аналогичной деятельностью польских органов. Во главе польской разведки в Латвии стоял военный атташе полковник-лейтенант Бронислав Яровицкий — особо доверенное лицо начальника 2-го отдела польского генерального штаба полковника Байера.
Убежденный враг Советского государства, Яровицкий окружил себя матерыми антисоветчиками из числа бежавших из России белогвардейцев, бывших служащих царской контрразведки, полиции и охранки. Он создал широкую шпионскую сеть, плетя козни не только против нашей страны, но и против Эстонии, Литвы. Яровицкий не пренебрегал никакими грязными приемами — недаром он в свое время был тесно связан с авантюристом такого класса, как Борис Савинков. Философов, представитель Савинкова в Варшаве, работал с ним рука об руку. И когда решался вопрос об организации нападения на советских дипкурьеров, Яровицкий оказался наиболее подходящей фигурой для проведения этого плана в жизнь. К организации нападения он привлекает опытного разведчика И. Д. Покровского, бывшего полковника царской армии В. И. Седых и других. О плане нападения информировали и латвийскую политическую полицию, с которой Яровицкий и Покровский были связаны.