Долг крови

Хафф Таня

Женщина нехотя протянула руку за ключами.

– Ну, если рассматривать эту проблему с такой точки зрения...

– Именно с такой.

Детектив подождал, пока завершится передача ключей, после чего продолжил:

– Кроме того, мне хотелось бы оговорить некоторые моменты вашего совместного проживания на одной охотничьей территории. Я не хочу, чтобы вы пытались вцепиться друг другу в глотку каждый раз, когда кому-нибудь придет время подкрепиться. Это большой город. Почему бы Вики не охотиться на той территории, которую вы не используете? Помнится мне, вы упоминали,

что подобное, в принципе, возможно, когда некоторое время тому назад в Торонто поселился еще один вампир.

– К сожалению, дело не только в охоте на одной территории, детектив. Дело в постоянном контакте. В прошлом я жил в одних и тех же городах с другими вампирами, но между нашими охотничьими угодьями пролегали четкие границы. Наши пути никогда не пересекались.

Вики вмешалась прежде, чем Селуччи успел что-либо ответить.

– Ничего не выйдет, Майк. Он хочет, чтобы я выяснила, кто обидел его беспокойного призрака, а сам словно специально пытается уменьшить мои шансы на успех. Генри прекрасно знает, что я могу действовать только ночью; неизвестно, куда, в какое место, может завести меня расследование, и четко очерченные границы помешают мне еще больше.

– Э-э, кажется, я знаю, как решить эту проблему.

Вики вздрогнула от неожиданности. Затем развернулась и посмотрела – нет, не на Тони, который, запинаясь, произнес эти слова, – на Майка и на Генри.

– Почему вы не сказали мне, что он здесь?! Вы ведь оба стояли лицом к кухне и видели, что он там!

– Удивительная неосторожность, Вики! – Фицрой явно не возражал вернуться к роли учителя и наставника, поскольку в ней он чувствовал себя гораздо уверенней. – Ты должна была знать, что Тони здесь. Почуять присутствие человека. Услышать биение его сердца.

– В этой квартире его запах, и так повсюду! А биение сердца заглушает шум посудомоечной машины.

– Да, вот какие трудности подстерегают вампиров в современном мире, – пробормотал Селуччи.

Юноша шагнул в комнату.

– Я именно это и хочу сказать. Ведь вы – современные вампиры. Мне кажется, что вся эта ерунда со строгим разделением территорий между вашим братом была актуальна в Средневековье, когда сами города были маленькими. Каких-то там несколько сот жителей и все! Если бы на такой территории проживало несколько вампиров, их легко можно было бы обнаружить. А в Ванкувере, между прочим, проживает больше трех миллионов человек.

– Он в чем-то прав, – нехотя согласилась Вики. – В одном этом доме проживает, наверное, столько же человек, сколько жило в большой средневековой деревне шестнадцатого века.

– Но это мой город...

– Господи, Генри, да ты ведь, к примеру, никогда не бывал в западной части Ванкувера! Там могут преспокойно обитать еще один вампир, парочка вурдалаков и семейка инопланетян, а ты даже и не догадаешься об этом. К тому же ты сказал, что города, бывало, делились между вами и в прошлом. Так что теперь тем более имеет смысл закрыть глаза на подобные неудобства.

– Все дело в вашем к этому отношении. – Тони сделал еще пару шагов и остановился как раз в середине треугольника, в котором скрещивались

линии взглядов его собеседников. – Вы ведь мне сами говорили, Генри, что время не в силах вас изменить, поэтому вам приходится самому меняться вслед за ним, иначе так и пришлось бы жить прошлым А чем больше вы будете к нему привязаны, тем меньше у вас будет шансов выжить в настоящем. А так недалеко и до того, чтобы отправиться как-нибудь на пляж и улечься там позагорать... напоследок.

– Позагорать напоследок? – повторила Вики, недоверчиво взглянув на Фицроя.

– Я такой ерунды никогда не говорил.

– Ну, может быть, не совсем так, – смутился юноша, – но вы имели в виду именно это.

Внезапно выражение лица Тони стало серьезным, и он посмотрел каждому из вампиров в глаза.

– И сейчас особенно необходимо изменить в себе еще что-то, иначе вы погибнете.

Наступило долгое молчание. Затем Вики пожала плечами.

– Послушай, Генри, он ведь прав. Я ведь вовсе не пытаюсь захватить твою территорию, к тому же в этом городе с лихвой хватит пищи для нас обоих, так что, рассуждая логически, мы не представляем друг для друга ни малейшей угрозы. И нет никаких серьезных причин, по каким мы не сможем смириться с присутствием другого хотя бы на время этого расследования.

– Прислушайся к голосу своей крови, а потом скажи, веришь ли ты сама во все это, – сквозь зубы произнес Фицрой.

– Я слушаю голос своего разума, Генри. Тебе бы тоже не мешало хоть изредка поступить подобным образом.

Он зарычал, из ее горла немедленно вырвался подобный рык. Оба вампира шагнули вперед.

– Эй, вы, оба! – Голос Селуччи громом разнесся по квартире, и напряжение, ощутимо повисшее в воздухе, слегка разрядилось. – Возьмите наконец себя в руки! Я понимаю, почему дворняги постоянно грызутся друг с другом, но не ожидал, чтобы подобным образом вели себя два, казалось бы, разумных существа.

Вампиры, как известно, краснеть не могут, поэтому и Вики, и Генри смущенно потупились и с преувеличенным интересом принялись разглядывать носки собственных кроссовок.

– Мир меняется, – продолжал Майк, – так почему бы и вам не измениться вместе с ним? Сами ведь понимаете в глубине души, что без этого не обойтись. А если не в состоянии, признайтесь честно, что вам это не под силу и что вы попусту тратите мое время, – мне его, знаете ли, жалко. У меня его куда меньше, чем у вас.

Не отрывая взгляда от пола, Вики пробормотала:

– Генри, я обещаю, что буду вести себя на твоей территории, если ты разрешишь мне на ней поохотиться, со всей возможной сдержанностью.

– Мне будет нелегко решиться на подобное.

– Жизнь вообще штука сложная.

– Ох, пощадите меня, – всем своим видом показывая, до какой степени достали его собеседники, произнес Селуччи.

Генри отступил от окна; женщина слегка попятилась, четко сохраняя прежнее расстояние между ними. Он остановился на мгновение, как бы проверяя, насколько крепки их новые отношения. Никто из них не делал попыток подойти поближе. Наконец Фицрой тяжело вздохнул.