Долг перед видом
Шрифт:
— Нет, они живородящие, сумчатые. Почти как кенгуру.
Бенедикт задумчиво уставился в потолок.
— Ну о чем ты думаешь?
— Что можно изучить за полторы недели?
— Все! Вот смотри, список файлокниг, которые он заказал. Это в хронологическом порядке. Теория нуль-т. Наша. Математика. Тоже наша. Их теория нуль-т. Их математика. Сравнивал, значит. Школьный курс обучения для драконов. Школьный курс обучения для людей. Новейшая история. Какой-то популярный человеческий ежемесячный журнал за последние
— Романы наши или человечьи?
— Много романов драконы написали?
— Жаль. У него может сложиться неверное впечатление о нашей цивилизации.
— Каша у него в голове сложится. Так же нельзя учиться. Нужно взяться за что-то одно, и от начала до конца… Боже, ты опять меня сбил! Ты должен сказать ему, что так больше нельзя! Нужно дать организму отдых. Зачем так изводить себя?
— Шаллах, милая, просто он относится к делу серьезнее нас. Мы знаем, что мы тут временные. Скоро придут взрослые, вежливо отодвинут нас в сторонку и взвалят всю ответственность на свои широкие плечи. А с их стороны он как был, так и останется ведущим специалистом по иным цивилизациям.
— Но мы же никуда не денемся. Вот они — мы! Зачем горячку пороть?
— Как — зачем? Они всего по сто лет живут. Это сто сорок стандартных. И оледенение. Нет, им есть причина торопиться.
— Не хочешь, я сама ему скажу.
— Шаллах, постой! Сначала исследуй пределы их выносливости. Может, это их норма. Девушки тебе помогут. Им самим интересно будет.
— Тогда бы Илина не плакала!
— Когда твой папаня во что-то рогом упрется, твоя мама Катрин тоже плачет.
— Бен, я чувствую, он в штопоре.
— А ты все-таки изучи их биологию.
— Здрасте! А чем я занималась, пока вы с Темкой железяки таскали? Еще немного, и их геном будет полностью расшифрован.
— А что, есть проблемы?
— Я же не специалист, — пожаловалась драконочка. — Я учусь. А у них все не так, как в книжке. Хромосомы лохматые как мочалки. Вся биохимия какая-то не такая. Нужно биованну сделать, покалеченной девочке пальцы отрастить, а я не могу процесс регенерации даже на компьютере промоделировать. Сказала ей пока, что беременной опасно в ванну ложиться. Она надеется, а если я не успею к тому моменту, когда она родит?
— Знаешь, о чем я подумал? Ты обязана костьми лечь, но справиться. Это вопрос не гуманизма и даже не престижа. Они по нам судят о всей нашей расе. И вдобавок, о всем человечестве. Чуствуешь, какая ты важная персона?
— Спасибо, утешил.
— Не волнуйся. Два-три месяца после родов у тебя точно будут. Ни одна мать не бросит новорожденных.
— Ты все судишь по меркам нашей цивилизации. Они — не мы. Только внешне похожи. Нельзя об этом забывать.
— А давай у них спросим. Спорим на
— Да ну тебя!
— Темка, мы должны поднажать.
— Как говорит Большой Папа, спешка хороша при ловле насекомых.
— Я серьезно, Тем.
Артем вылез из дебрей кронштейнов, на которых крепились рамы с коробочками нуль-ловушек и уставился на Бенедикта.
— Ну?
— Я сейчас с Шаллах говорил. Пришла в голову одна занятная мысль. Мы для них являемся образцом всей цивилизации.
— Ну?
— А ведем себя как мальчишки.
— Зачем обобщать? Я вот работаю…
— Кончай хохмить. Посмотри лучше как Болан работает. Сутками! И спит под терминалом.
— Смотрел. Книжки читает.
— Плохо смотрел. Я сейчас зашел к нему. Сидит за терминалом в экранном зале, на стенах включены все большие экраны, на каждом экране по два десятка открытых файлокниг. И перед ним на экране терминала несколько. Понял? Он со всеми сразу работает. Встретит ссылку или что-то непонятное, сразу новую книгу открывает. Те, которые сию секунду не нужны, на большой экран скидывает. Так и таскает их туда-сюда. Посмотрел на меня, спрашивает: «Есть проблемы?» Я говорю: «Нет». Он опять в тексты уткнулся.
— Ну и что?
— Да это же не художественная литература! Это научные труды! Ты хоть раз с пятью справочниками одновременно работал? Это же все сразу в голове держать надо.
— Может, у него память как у мамы Лобасти.
— Какая разница! Он работает на износ, а мы прохлаждаемся. За две недели не смогли аппаратуру настроить. Они за это время еще две экспедиции отправили. Это еще восемнадцать чело… Фу ты! Ну, ты меня понял.
— Шестнадцать девчат и двое славных парней отправились на подвиг. Не волнуйся, вытащим всех.
— Ты что, не читал, или с дуба рухнул? ИМПРИНТИНГ!!!
— Видимо, не читал. Повтори еще раз, только поподробнее.
— Они моногамны.
— Ага. Мой папа тоже.
— Они моногамны на биологическом уровне. Чтоб организовать гаремы, как у Болана, уродуют собственную психику и занимаются вивисекцией.
— Как ты сказал?
— Под нож ложатся. Ты все понял правильно. Что-то там вырезают, что-то по-другому сшивают. Я же говорю, моногамность — это их биологическая черта. Свойство такое у организма. Нравственность тут ни при чем.
— Мама родная!
— До недавнего времени половине участников экспедиции делали лоботомию.
— Батюшки-святы! Зачем?
— Чтоб поглупели. Чтоб им все было до фонаря, неужели не ясно? Иначе их моногамная психика не выдерживала. Это наш Болан изобрел что-то такое, что позволило отказаться от лоботомии.
— Ты хочешь сказать, что мы должны спасти от вивисекции хороших девчат?
— Именно. А если мы будем долго возиться, Болан сам во всем разберется и все сделает.
— Вот стыдоба-то будет…