Долг
Шрифт:
— Богдана в этом кое-что смыслит, — ответил ликан, — Она его заштопала и постоянно следит за ним.
— Виер тут постоянно? —, а вот это уже звучало слегка подозрительно.
– Да.
— Я бы на твоём месте не подпускала человека близко к Лорину, — высказала свои опасения женщина и я даже хмыкнула.
— Почему? Она помогает ему…
— Ты молодой ещё, на память жаловаться не должен, — пожурила она его, — Забыл, как она к нему попала?
— Я всё помню, но прошло уже несколько месяцев, они ужились, — заявил Морик чуть громче положенного, —
— А с лицом у неё что?
— Случайность, — отрывисто бросил усач, — Майла не сдержалась. Но всё уже улажено, она в порядке.
— Думаешь, из-под палки она поставит его на ноги? Да я бы самолично его подушкой во сне придушила, — с нотками раздражения, отозвалась Кара, — Он — идиот, люди не домашние питомцы, чтобы покупать их и играть. Я ему говорила, да если бы он послушал…
— Если бы он послушал и отпустил её, то сам он мог быть уже трупом давным-давно! — это раздалось на весь дом, поэтому дальше Морик продолжил совсем тихо, осознав свою ошибку, — Ты не видела рану! Там сухожилия и кость видно было! Она зашила! Я даже не знал, что так можно! И посмотри, наш упрямец жив! Да, он не в себе, но его сердце бьётся, а значит бьются и наши!
Дальше была тишина и я даже подумала, что на этом их «тайный» разговор окончен, но нет:
— Я не отрицаю того, что эта девочка широкой души человек и она прониклась к твоему альфе, но запомни, Морик, обиженная женщина — это самый худший враг.
Её слова почему-то показались мне страшными. Будто пророчество какое-то или обвинение.
— Потому, что от женщин зависит продолжение рода? — в голосе мужчины звучал скептицизм.
— Потому, что женщины никогда не забывают. Запомни: никогда. Мы всегда всё помним и никакое проклятое время этого не исправит.
Тогда мне даже показалось, что Морик действительно прислушался к словам этой взрослой и по истине мудрой женщины, но на следующий день всё вернулось на круги своя. Он погостил подольше, наверное, пожелал лично убедиться в моей непричастности или чистоте помыслов. Не знаю, но ушёл он вполне довольный. Да и что я сделаю, когда в доме постоянно Виер? Я ведь не мастер-убийца, чтобы убивать направо и налево. Хотя… ой, нет, не думай. Нет, в принципе, если сначала избавиться от Виера, а потом от Лорина, то… чёрта с два я выберусь из города. Эх, а какой план… «Да ты бы струсила ещё на стадии планирования» — поддело меня самолюбие. Я нахмурилась, но это была правда. Моя душенька может только думать о таких зверствах, но не приводить их в действие. Никогда. Это аморально.
Утро началось рано. Я собрала все вещи, включая одежду Виера, который с щенячьими глазами попросил постирать и его шмотки «заодно». Я не отказалась. А что ещё я могу? Послать его? Зачем? Он мне начал нравиться, да и привыкла я стирать мужскую одежду, а поскольку Лорин не в состоянии пачкать бельишко, этим займётся его заместитель.
Справилась я за пару часов, как раз проснулся Виер и я отправила его на рынок. О, да, я уже неделю как никуда не выхожу. Просто сказано, что Виер
Я, как обычно плюхнулась в кресло, рядом с диваном и начала осматривать рану. Она затянулась. Разумеется, не вся и при плохом обращении швы снова разойдутся и плакали мои труды. Но… потеть ликан перестал. Что это значило? Жар спал, а хорошо это или плохо я не знала.
Осторожно промокнула раны влажным полотенцем. Накрывать травой больше не буду, пусть подсохнут.
Неожиданно мою правую руку кто-то схватил и я не сразу поняла кто, поэтому дёрнулась от неожиданности.
— Какого чёрта ты делаешь? — хриплый, тихий и злой голос сначала напугал меня до чёртиков, а потом заставил перевести дыхание, ибо таких «подарков» я не ожидала.
— Лорин, — только и смогла произнести я в немом ужасе.
Он очнулся. Нет… он очнулся!!! О, Боже, я смогла. Я смогла!!!
Он медленно приоткрыл глаза и осмотрел комнату, а после чего остановил свой взгляд на мне. Я таращилась на него, как на воскресшего из могилы троюродного дядьку моей сводной тётки. Примерно вот так. То есть странный человек вдруг… оживает! Ступор — это малое, что может мой организм в таких ситуациях.
— Я уснул на диване? — наконец спросил он.
О, ну как тебе сказать? Я похлопала глазами.
— Похоже на то, — выговорила я, — Ты… ничего не хочешь? Есть или пить? ..
Он смотрел куда-то в сторону, словно пытался что-то вспомнить, но после моего вопроса его глаза вновь обратились на меня, и я пожалела, что открыла рот. Даже сглотнула. Боже, он сейчас слабее меня, но я его боюсь!
— Я помню где кухня, — это прозвучало ровно, без примеси злобы, конечно, но всё же стало мне как-то скверно.
— Извини, — я поднялась и поспешила смыться ко всем чертям из гостиной.
Затаилась на кухне. Сижу и боюсь. Да! Раньше он был просто… спящим человеком, не более, а сейчас вновь вернул своё дурное нутро. Что ему там в голову взбредёт? Я не знаю, но раненых зверей лучше вообще не трогать, разве что ты не входишь в круг его общения. Я как бы вхожу, но доверия мне… крохи.
— Слушай, купил свинину, а то оленину уже всю разобрали, — отчитался Виер, заходя в дом.
Я чуть с места не подскочила от неожиданности. Парень разулся и поставил корзину на стол. Мои большие от неведомого страха глаза уставились в лицо пришедшего парня.
— Ты чего? — парень усмехнулся, заметив моё выражение лица, — Иголки свои потеряла опять?
О, это было грандиозно. Я весь дом перерыла позавчера, поскольку потеряла свою игольницу! Я даже расплакалась, а потом нашла её в ванной. Видимо замоталась и оставила по глупости. Но да, стенания я устроила неплохие, Виер ведь был хорошим, поэтому скрываться я не стала, и он даже подключился к поискам.
– Иди, — шикнула я, указывая на гостиную.
Он нахмурился.
— Что там? — не понял парень.