Долгая дорога домой 2

Демьянов Александр

Однако для начала нужно было еще просто-напросто выжить и добраться до цели, что, учитывая сложившуюся обстановку, удавалось далеко не всем. Прорываясь сквозь кипящую вокруг «собачью свалку», транспортник, на борту которого они находились, вместе с другими подобными кораблями, использующимися сейчас в роли абордажных судов, являлся довольно лакомой и беззащитной целью, находясь у вражеских артиллеристов и истребителей противника в приоритетном листе поражения.

Наблюдая, как по мере приближения к огромному корпусу «Царицы Марии», периодически гаснут отметки «дружественных целей», невольные штурмовики изо всех сил мысленно подгоняли пилотов, и так выжимавших из стандартных движков все возможное

и сверх того, безжалостно расходуя их ресурс. Даже осознавая то, что внутри лайнера штурмовые группы ждет сражение с крупными вражескими силами, прорвавшимися туда ранее, в тот момент все они предпочли бы побыстрее очутиться на борту круизного судна, несмотря на свои размеры из-за обилия прозрачных куполов и переходов выглядевшего каким-то ажурным, игрушечным и несерьезным. Тогда у них хотя бы появится шанс постоять за себя - а тут им оставалось только молиться, полагаясь на удачу.

К сожалению, как вскоре стало понятно, удача кое-кого из них сегодня явно обошла стороной. Очередной истребитель сумел-таки прорваться к цели, и, вероятно истратив все ракеты в бою, прошелся по транспортнику длинной очередью из своей носовой пушки. А она у этой машины производства Восточного Союза имела калибр в тридцать семь миллиметров, как успел вспомнить Сергей, когда салон с грохотом прошили снаряды, разрывая людей и обстановку внутри в клочья, оставив в самом корпусе неровные рваные дыры, через которые с шипением наружу устремился весь воздух.

Все произошло в тот момент, когда бойцы уже освободились от страховочных ремней, покинув свои места и столпившись у точек выхода, готовясь к штурму. Почувствовав острую опасность, перебившую все остальные тревожные ощущения, успев только загерметизировать бронескаф и толкнуть вниз Шустрого, он упал на пол, судорожно вцепившись в крепление ближайшего ряда сидений, когда очередные выстрелы из скорострельного орудия, выпущенные по ним противником, повредили, видимо, антиграв, так как в салоне воцарилась невесомость. Точнее, как понял он, немного отстраненно отмечая обстановку вокруг, пытаясь удержаться, вцепившись в ближайшее кресло - в салоне царил Ад или его преддверие.

Корабль закрутило, на заляпанных кровью обзорных экранах с бешеной скоростью мелькали звезды и картины сражения, разворачивающегося вокруг. Кувыркаясь в невесомости, по салону летали и сталкивались какие-то обломки, части тел, убитые и раненые бойцы, фонтанирую кровью из обрубков конечностей и страшных ран в теле.

Кто-то в момент разгерметизации просто не успел одеть шлем, выпустив его из рук при толчке, потеряв сознание во время резкого падения давления, задыхаясь сейчас в безвоздушной среде или ломая шеи и разбивая головы при сильных ударах о переборки. Конечно, по тому же имперскому уставу перед абордажем из корабля откачивается весь воздух заранее, а штурмовики ждут стыковки в своих скафах, в полной готовности. Но данный транспортник гражданского типа просто оказался не предназначен для подобного рода задач, да и в сводной группе наемников нашлось немало тех, кто пренебрег этим опытом, написанным кровью, пополнив собой ряды погибших.

Вражеский истребитель не прекращал обстрел транспортника, добавляя хаоса в царившую на борту обстановку. Однако пилоты корабля, по-видимому, все еще оставались живы, пытаясь стабилизировать машину, которая подстреленной тушей неслась, беспорядочно вращаясь и паря воздухом из пробоин, прямо на махину круизного лайнер. Таким образом, маневрируя разбалансированными движками, команда пыталась затормозить практически неуправляемый транспортник, но на людях внутри него это сказывалось катастрофически.

Сергей в это время сконцентрировался на том, чтобы просто-напросто удержаться на месте при резких рывках, не сорвавшись

в «свободный полет», угодив в это мельтешение тел и обломков. Он так на этом сосредоточился, что едва не пропустил пришедший от экипажа сигнал.

– Всем внимание, стыковка ожидается жесткой! До столкновения пять... четыре...три...два...один...

После окончания отсчета последовал страшный удар, с которым транспортник проломил один из обзорных куполов круизного лайнера. Влетев внутрь, он заскользил по верхней палубе, снося переборки, дорогую обстановку и подминая под себя людей, случайно оказавшихся на траектории его движения, не разбирая, пират ли это, или кто-то из пассажиров и обслуживающего персонала. При разгерметизации ближайших помещений прямо в открытый космос вместе с обломками и частями тел погибших выкинуло и живых, тех, кто все еще находился в тот момент в поврежденных отсеках, впрочем, таковых уже оставалось немного.

В конце концов, ударившись об одну из опорных стоек, избитый транспортник развалился на части, и Сергея, вместе с другими бойцами сводной группы, живыми и мертвыми, по инерции выбросило наружу. Гравитация на лайнере все еще исправно работала, так что его проволокло по полу, крепко приложив о переборку и завалив сверху разнообразным мусором.

Но этого он уже не заметил, отключившись еще при самом первом ударе.

Глава 2. Часть 1

– Серж, очнись, очнись мать твою!
– кричал кто-то над ним, тормоша и пытаясь привести в чувство.

На миг ему даже показалось, что он все так же валяется в переулке на тридцать второй улице, пытаясь прийти в себя после стычки с «Девятками». Однако, выплыв из тумана беспамятства и окончательно очнувшись, Сергей разглядел над собой лицо Шустрого, скрытое за прозрачным забралом пилотского скафа. Рядом, подсвеченные зелеными рамками боевой информационной системы, располагались еще несколько бойцов сводного отряда, пребывающие в разной степени потрепанности, и, как он понял, приподнявшись и оглядевшись вокруг, их семерка оказалась единственной выжившей после столкновения с лайнером.

Разбитый и разломанный надвое транспортник все же в какой-то момент загорелся - видимо воспламенилось разлитое топливо из автономных маневровых движков, и хотя системы пожаротушения быстро ликвидировали возгорание, да и в бескислородной атмосфере сам по себе горел он недолго, но тем, кто все еще оставался на его борту, этого вполне хватило. Хорошо хоть клочья белой застывшей пены немного скрывали страшненькие внутренности разбитого корабля.

Из тех, кого выбросило наружу после удара, выжили немногие - в основном абордажники, облаченные в прочные бронескафы, да тройка бойцов в легкой броне. Везунчиками оказались Шустрый, какой-то техник в профессиональном комбезе, оснащенном множеством встроенных устройств и инструментов, ну и, собственно, он сам, в своем облегченном спецназовском бронескафе.

Сигнал автодоктора мигал тревожным бледно-желтым цветом, символизирую о полученных Сергеем многочисленных ушибах, в том числе и внутренних органов, нашлась у него и пара новых трещин в его многострадальных ребрах, но в целом все оказалось в пределах нормы. Впрыснутый аптечкой в кровь и откорректированный симбионтом специальный боевой коктейль убрал все болевые ощущения и принес с собой заряд бодрости и энергии, которого должно было хватить на несколько часов активных боевых действий. Потом, правда, без последствий не обойтись, однако все подобные негативные эффекты без проблем снимаются в медкапсуле - все равно ведь в нее так или иначе придется ложиться.