Долгая дорога домой
Шрифт:
Annotation
XXI век. В этом мире Российская Империя — великая сверхдержава. Но чем выше ее успехи, тем усерднее многочисленные враги, особенно Британия, предпринимают тайные и явные шаги против нее. В Польше — средоточении пороков и демагогии — вспыхивает бунт, бессмысленный и кровавый. В Персии посол России и разведчик князь Воронцов поневоле становится участником антиправительственного заговора. Афганистан стремится сокрушить непобедимого северного соседа с помощью «белой смерти» — героина. Местные бандиты похищают сотни русских детей, юношей и девушек, превращая их в рабов и жертв сексуальных
Александр Афанасьев
28 июня 2002 года
30 июня 2002 года
Вечер 30 июня 2002 года
Ночь на 1 июля 2002 года
27 июня 2002 года
30 июня 2002 года
30 июня 2002 года
29 июня 2002 года
30 июня 2002 года
1 июля 2002 года
Афганистан, Баграм
1 июля 2002 года
30 июня 2002 года
Афганистан, Джелалабад
Пакистан, севернее Пешавара
Утро 30 июня 2002 года
1 июля 2002 года
1 июля 2002 года
1 июля 2002 года
2 июля 2002 года
3 июля 2002 года
1 июля 2002 года
2 июля 2002 года
1 июля 2002 года
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
Александр Афанасьев
ДОЛГАЯ ДОРОГА ДОМОЙ
Тот, кто встал на путь беспредела,
Тот, кто живет по законам беспредела, —
Тот и сам в любой момент может стать его жертвой.
Автор
28 июня 2002 года
Екатеринбург на Карахчае
В здании министерства я появился рано — в семь утра. На Востоке рабочий день вообще начинается в шесть и заканчивается в час дня — из-за жары. Кстати, в Тегеране так работали
Решил дождаться его в присутствии [1]— знаете, когда человек изначально чувствует за собой вину — это хорошая почва для плодотворного разговора. А поговорить было о чем.
Проснувшись в три часа ночи, я включил компьютер и вышел в Интернет, чтобы понять, с чем мы имеем дело. Интернет — это вообще величайшее изобретение двадцатого века, с его помощью рухнули все границы. Теперь уже невозможно скрыть что-то, все тайное почти сразу становится явным. Во многом утратила смысл профессия разведчика — те девяносто процентов информации, которые раньше получали за счет чтения книг и газет в стране пребывания — теперь получают, как говорится, «не отходя от кассы». В МВД есть специальный отдел — его сотрудники подписаны на тысячу новостных рассылок на всех языках мира и на несколько тысяч журналов и газет. Все это обилие информации сначала прогоняется через суперкомпьютер в поисках ключевых слов и смыслов [2], потом отобранное электронным мозгом читают уже люди. Это происходит в тихом городе на великой русской реке Волге, где имеется сверхскоростной Интернет, хорошие факультеты языков в университете и недорогая рабочая сила. Точно также просто, с помощью Интернета, можно найти друзей, создать рабочую группу, прочитать нужную книгу и вообще получить нужную информацию. Мне она как раз и понадобилась от Интернета со спутниковым подключением, никем не контролируемым.
Информация.
Примерно к утру я понял, с чем имею дело. Это были технологии двойного назначения, ограниченные к обороту. Центрифуги, которые поставлялись в качестве оборудования для цементного завода, на самом деле предназначались для чего-то иного — исходный материал для цемента не является агрессивной средой, для производства цемента не нужна центрифуга со скоростью вращения около трех тысяч оборотов в минуту, и жаропрочные трубы повышенного класса точности изготовления тоже не нужны. Это было какое-то иное, не гражданское производство. От того-то и забеспокоились германцы.
Прождав в присутствии больше часа, я уже начал раздражаться, когда дверь шумно открылась, буквально пинком, и в помещение ворвался настоящий ураган…
— Захия… милая моя, это тебе.
Сидевшей в приемной молодой даме, весь вид которой наводил на недобрые мысли относительно генерала Скворца и о возможности организации «медовой ловушки» местной контрразведкой, был бесцеремонно вручен огромный букет оранжерейных цветов, которые дама с благосклонностью приняла.
— Павел Иванович на месте?
— Никак нет, задерживаются… — секретарша показала глазами на меня.
Олег Дмитриевич Пескарев, управляющий филиалом Атомстроя в Персии, повернулся ко мне на каблуках, как истинный юнкер.
— Господин посол… на ловца и зверь, как говорится. Мы вас искали… о вас такие слухи ходили… мои соболезнования.
— Пока не с чем.
— Говорили, что вас убили в перестрелке на юге.
— Слухи о моей смерти сильно преувеличены. Видимо, жить долго буду. А позвольте полюбопытствовать, кто это распускает обо мне столь нелепые домыслы?