Долгая дорога. Зов Вора

Дюжева Маргарита

Мы уже развлекались, как могли. Переговорили на все темы, старательно избегая обсуждения приближающегося дня открытия Храма, вспомнили все смешные и не очень фильмы, посплетничали о старых знакомых. Нашли кусочек грифеля и играли в крестики-нолики, безбожно изрисовав стены и пол, чтоб хоть как-то досадить окружающим. Впрочем, окружающим было глубоко плевать на наши мелкие бунты, по той простой причине, что к нам никто и не заходил, кроме Влада.

Этот исправно появлялся. Один раз в день. Только для того, чтобы ослабить, постоянно пытающее замкнуться само на себя заклинание, каждый раз поражаясь,

почему же это происходит так быстро. Я оказалась права, относительно того, что в преддверии великого дня ему будет не до меня. Он приходил, механически поправлял заклятие, и тотчас исчезал, погруженный в свои мысли. Наверное, пытался просчитать действия Хромова и остальных игроков. Ничего, пусть помучается, так ему и надо! Зато нас в покое оставил.

Я упорно молчала, про эту проклятую пелену. Даже Виктории не рассказывала, боясь ее напугать. Белые обрывки тумана, уже такие привычные и почти родные, медленно кружили по периметру комнаты, изредка останавливаясь и поворачиваясь в мою сторону, словно желая получше рассмотреть такую желаемую, но пока недосягаемую жертву. Я честно пыталась не обращать внимания на этот кошмар, но выходило так себе, и подруга все чаше интересовалась, что это такое интересное я рассматривала на стене. По-моему, она начинала думать, что я, маленько, того.

В комнате мы освоились, наконец, разобравшись, что имел в виду Реймар, когда говорил «Просто попросить». Надо было подойти к стене, в любом ее месте, приложить руку и попытаться мысленно, как можно более четко сформулировать свое желание, выбросив все ненужные мысли из головы. Вроде все просто, но сначала вместо ванной комнаты у нас появлялось помещение с огромной банкой воды, дыркой в полу и драной тряпкой в углу. Постепенно получилось сделать из банки ванну, из дырки нормальный санузел, а тряпку превратить в полотенце. Мы занимались этими экспериментами с превеликим удовольствием, находя в этом хоть какое-то развлечение.

С едой дело обстояло еще интереснее. Надо было точно так же представить, что хочешь и попросить. Тогда несколько камней в стене с тихим скрежетом расступались, и в образовавшейся нише появлялась заказанная провизия. Основная проблема заключалась в том, что если на кухне нет того блюда, которое просили, то вместо него появлялся клочок бумаги с его изображением. Поскольку меню нам никто не соблаговолил предоставить, то каждый раз приходилось действовать перебором, иногда по полчаса тренировать свою фантазию. Ладно, если на кухне оказывались каша или какой-то суп, а вот если готовилось что-то необычное, то мы вполне могли остаться голодными, ибо до оленины, фаршированной черносливом (например) наша выдумка не всегда доходила. Зато у нас через три дня накопилось такое количество картинок, с изображением продуктов, что можно было выставку устраивать.

Вика все сокрушалась, что нет карандашей, она бы тогда любимым делом занялась - проектированием одежды.

К сожалению, вытребовать у комнаты карандаши так и не получилось, а Влад то ли намеренно, то ли по причине глубокой занятости все время игнорировал наши просьбы принести хоть что-то интересное.

Гад, что еще можно сказать!

В один прекрасный день, он настолько задумался или заработался, что пришел облегчать мое заклинание ни один, а целых

два раза.

Мы с подругой удивленно пожали плечами, не сказав ни слова. Он как всегда сделал, что надо и опять ушел, а я себя почувствовала настолько бодрой и активной, словно и не было на мне ничего. Даже проклятая пелена практически исчезла, лишь изредка являя моему взору тоненькие туманные щупальца.

Недолго думая, решили воспользоваться ситуацией и попытаться сбежать. На цыпочках подошли к двери, прижались к ней ухом, пытаясь услышать хоть что-то с другой стороны. Тишина мертвая, словно мы на необитаемом острове. Обидно даже, никому до нас дела нет.

Переглянулись, и я тихонько нажала на ручку, желая чуть-чуть приоткрыть дверь и осмотреться. Ручка поддалась, похоже, запирать нас никто не потрудился, и я легонько толкнула тяжелую дверь, напряженно всматриваясь в образующуюся щелку. Никого.

Я приоткрыла еще чуть-чуть, сантиметров на десять, и тут прямо на уровне моего лица появилась омерзительная паучья морда с бешено сверкающими черными глазами, огромными подрагивающими хелицерами, покрытыми жесткими бурыми волосками. Чудище на миг замерло, рассматривая меня, а потом издало противный толи визг, то скрип и стало прорываться внутрь, просунув в щель одну из своих толстых, лохматых конечностей.

Мы с Викой, хором истошно завизжали и попытались закрыть дверь. Не тут-то было. Мерзкое паукообразное отличалось немереной силой. Уперевшись своими семью лапами в стену, восьмой оно яростно дергало, тянуло дверь на себя.

Вика, с трудом переборов свой страх перед пауками отчаянно схватилась за конечность и начала ее выталкивать прочь. Не помогало. Тогда она с остервенением начала дергать за длинные, жесткие волосины, выдирая их клочьями. Твари это не понравилось, и она резко выдернула ногу наружу, но лишь для того, чтобы устроиться поудобнее. Но мы тоже не дремали, и, воспользовавшись секундным затишьем, с грохотом захлопнули дверь, и привалились к ней, надрывно дыша и трясясь от ужаса.

Из коридора доносился мерзкий, недовольный клекот и щелканье.

– Меня сейчас стошнит,- простонала подруга, торопливо и нервно отряхивая руки, от десятков налипших волос,- гадость-то какая!

Я хотела ее подбодрить, утешить, но хватило только на сдавленный хрип.

– Понравилось?- насмешливый голос Влада заставил нас буквально подпрыгнуть на месте.

Обернувшись, мы увидели его, привалившегося к подоконнику и наблюдающего за нами со снисходительной улыбочкой,- чего забыли с той стороны двери?

– Ничего, просто посмотреть хотели!- быстро ответила я.

– Ну и как посмотрели?

– Посмотрели…

– Понравилось?

– Не очень,- меня еще раз передернуло, стоило только представить эти ужасные челюсти совсем близко от своего лица,- зачем ты пришел?

– Во-первых, мне поступил сигнал, что дверь открылась, а во-вторых, вы вопили так, что даже лошади в конюшнях бесноваться начали.

Мы смущенно молчали, ибо сказать было нечего. Как говориться попались на месте преступления с поличным.

– На тот случай, если вы не прочувствовали всю глубину ситуации, и еще тешите надежду сбежать от меня,- тон из насмешливого стал предельно серьезным,- хочу вам кое-что показать.