Долгая помолвка
Шрифт:
Скоро наступит завтра.
Анджела – умная и образованная девушка. Он не сомневался, что она выбрала самое надежное средство. Когда Анджела что-то планировала, она делала все очень продуманно и организованно. Это ее качество восхищало даже его отца – по крайней мере, король так говорил.
Захир был польщен, что она спланировала эту ночь за них обоих, и не важно, каких нервов это ей стоило.
– У тебя огромные покои. Это покои короля? – спросила Анджела.
– Это мои покои.
Всю свою жизнь,
– Нетрудно догадаться, – улыбнулась Анджела, – но… ведь я никогда не была в покоях моих родителей или моего дяди.
– Ты отказалась жить в доме своих родителей даже после их примирения, – заметил он.
– Это случилось, когда я была уже взрослой. – Анджела помолчала, задумавшись. – Для меня настало время найти где-нибудь свой собственный дом.
– Если бы ты росла в Джохаре, то оставалась бы с родителями до нашей свадьбы.
Анджела напряглась, но голос ее звучал ровно, когда она напомнила:
– Я не росла в Джохаре. Это волнует тебя?
– Нет.
Ее независимость не слишком нравилась Захиру, но ему нравилась женщина, которую он обнимал.
– Твои слова свидетельствуют об обратном.
– Я имел в виду различия в воспитании, но ведь это не означает, что мы с тобой антагонисты.
– Иногда это звучит именно так.
– Ты слишком чувствительна. Чувства не принимаются в расчет. Они нематериальны.
– Да, это правда.
– И на эмоции нельзя положиться. – Ему внушали эту мысль с детства, поскольку воспитывали будущего правителя королевства Зохра.
– Возможно, это и так, Захир, но отсутствие эмоций – все же не очень хорошо.
– Контролировать свои эмоции – это значит контролировать переговоры.
Анджела выпрямилась, неожиданно выскользнув из его объятий.
– Жизнь состоит не только из политических переговоров. – Она уселась на ступеньку в ванне напротив него, и взгляд ее стал серьезным и задумчивым. – Неужели ты используешь такой же метод в общении с родственниками?
– Я этого не говорил.
Ее красивые карие глаза сначала расширились, затем сузились.
– Но имел в виду.
– У меня нет привычки лгать.
– Ты много лет скрывал свои отношения с Эльзой Бош.
Досада мелькнула на лице Анджелы, прежде чем она прикусила язычок, явно сожалея о вырвавшихся словах.
Тем не менее Захир ответил на обвинение:
– Я просто не распространялся о нашей связи. Это вынужденная тактика выживания для тех, кто большую часть жизни проводит на публике.
– Когда ограничена свобода действий, приходится прибегать к отговоркам и уловкам, – процитировала она изречение, которое любил повторять его отец.
– Иногда отговорки просто необходимы, но это не делает меня лгуном, –
Анджела отвернулась, сдвинув брови, затем вздохнула:
– Значит, ты обращаешься со своими родителями как с конкурирующими мировыми лидерами?
– Особенно с отцом, – кивнул он. – Я успешно провел с ним переговоры насчет моей первой лошади. – Захир улыбнулся при этом воспоминании. – И провалил переговоры, когда хотел отпраздновать мое десятилетие в узком семейном кругу.
– Ты был застенчивым?
– Робость – неприемлемая черта характера для вождя.
– Тебе было всего десять лет!
– Тем не менее я не был застенчивым.
– Но почему ты не хотел пригласить других детей?
– Этот вариант не обсуждался за столом переговоров.
Брови Анджелы очаровательно сдвинулись.
– Я хотел отметить день рождения со своими братьями и сестрами, а отец настаивал на торжественном обеде.
Ее вздох был еще более очаровательным. Захир нахмурился. Судя по всему, он все же оказался во власти эмоций в первую ночь, проведенную с невестой.
– Ты хочешь сказать, что тебе не разрешили устроить детский праздник? – удивилась Анджела.
Пожав плечами, он подтвердил:
– Мне было семь лет, когда в последний раз на мой день рождения были приглашены дети.
Захир продолжал настаивать на проведении детского праздника до тех пор, пока ему не исполнилось двенадцать лет. Отец заявил, что теперь он – мужчина и должен забыть о детстве. Таково правило для всех, кто занимает высокое положение. Захир знал, что его кузена в Джохаре воспитывали точно так же.
– Это ужасно! – воскликнула Анджела.
Захир покачал головой:
– Ты слишком мягкосердечна.
– У моих детей никогда не будет торжественного обеда вместо детского праздника. – Голос ее звучал так, будто она обсуждала некую пытку.
Захир не смог сдержать смех:
– С самого детства мне твердили о важности моей роли и моих обязанностей.
Его учили ставить нужды подданных выше собственных желаний.
– Значит, тебе не разрешали быть ребенком. – Анджеле казалось, будто она открыла нечто неожиданное в Захире. – Но с братьями твоими так не обращались.
– Естественно, нет.
Анджела придвинулась к нему, рассекая теплую ароматную воду:
– Но сейчас здесь нет никого, кроме нас, и нет никаких обязанностей и долга.
Неожиданно лицо ее омрачилось. Она вспомнила о том, что обещала Захиру свободу за «брачную» ночь. Обещала расторгнуть давнее соглашение между семь ями.
– Занятия любовью с тобой ни в коем случае нельзя назвать долгом, – согласился он.
Анджела пыталась заглянуть в его глаза, будто желала найти там истину. Захир не сомневался: она найдет то, что ищет. Потому что он говорил правду.