Долгая Прогулка
Шрифт:
Соседние комнаты уже не спали и решили не отставать от такого праздника жизни, кто то из девчонок выдал долгий продолжительный визг, за стеной послышался топот, вскрики, звонкие шлепки. Где-то в далеке зазвучал трубный голос Марьиванны призывающей к спокойствию, и вторивший ему хриплый тенор Егора Конина — дежурного вожатого. Дробный стук бегучих по коридору ног, вскрики и хлопок двери. Наконец кто то догадался включить свет и мы вытащив Алку из под кровати выбежали в фойе. Помещение было забито толпой галдящей ребятни. В центре возвышался Егор в спортивных трениках и футболке, неуверенно оглядывающий шумящую
— Так ребята… - одной фразы женщины хватило заглушить крики, вот что значит авторитет! — отправляйтесь спать, нечего страшно не произошло, к нам заходили "гости" — Марьиванна жестами выделила кавычки — но они спешили и решили пойти домой!
Немного недовольно ворча, ну так все уже веселье закончилось, ребятня разошлась по комнатам, ну и мы тоже. Продолжать посиделки со страшными рассказами уже не хотелось и все улеглись спать.
День пятый — настоящее время.
Зарядка, завтрак, полдник, сон-час..
Надо понимать что ночное происшествие вызвало бурные пересуды, к полднику все были уверены что гости были из "Орленка" и пришли они с коварной целью вымазать наш отряд зубной пастой… ужОс ужОс! Ребята с других отрядов слушали перешептывания с огромным интересом и поглядывали с завистью, еще бы такое событие (табличка-сарказм).
Шепотом на ушко, в темно уголке, куда перед сон-часом меня затащили мои соседки-непоседки, мне были поведаны свежайшие сплетни. Оказывается, кто-то подходил к вожатым, к Софьюшке и Егорушке, и даже к самой Марьиванне, допытываясь о случившемся. В ответ получили лишь туманные намёки на "освящённую годами традицию" — мазание друг друга зубной фторсодержащей помориной. Дескать, ни один пионер не покидает лагерь, не измазанный с ног до головы! Годами разрабатывались концепции и методики нанесения оной на лица безвинно спящих, методики подогрева пасты до температуры тела и прочие премудрости. Но в этот раз, увы, злодеям не повезло… и случилось то, что случилось.
— А Эвка в пошлом году отдыхала вторую и третью смену в Орленке — оглядываясь, не подслушивает ли кто продолжала шептать мне на ушко Ксюха.
— Ага? — подняла я бровь
— АГА! — подтвердила она поиграв бровями
— И? — решила спросить напрямую. И снова в ухо жарко зашептали
— А что только нас мажут?! Линка говорит что знает Орленок как свои пять пальцев! И дорогу до него знает, тут идти то пять минут по лесу!
— Ага! — дошло до меня — хотите сходить и измазать Орлят в ответ? — Я ЗА!
— Тише — прикрыли мне рот ладошкой — если узнают то точно некуда не пойдём!
— А как же освещённые годами традиции?
— Знаешь — вздохнула Ксения — я думаю что единственная освещенная годами традиция… это не попадаться!
***
Всю вторую половину дня мы забивались в укромные уголки, перешептываясь, заговорщически поблескивая глазами. Наблюдать за нами со стороны, наверное, было то еще зрелище, но я наслаждалась по полной! Вылазку назначили на второй час ночи, а прокладывать маршрут вызвалась Эвка. Неофициально, покинуть лагерь можно было двумя путями: через дыру в заборе, где не хватало прута… или пройти метров двести вдоль забора до берега озера и обойти ограждение. Мы, разумеется, выбрали
Свернув на берегу мы углубились в лес, за уверенно топавшей впереди Линкой. Так себе лес, сквозь него можно было даже рассмотреть свет в корпусах "Орленка". К сожалению поднявшийся туман и ночная темнота затрудняли дорогу. Шагать приходилось медленно, и смотреть куда ставишь ногу, чтобы не напороться на сучки.
Шаста умудрилась поскользнуться и рухнуть прямо в кусты. Из-за плотной пелены тумана ничего не было видно, и пропажу пришлось искать на ощупь. Наконец, мы вытащили из колючих зарослей ойкающую подругу. Выбравшись на небольшую полянку, Алка вдруг начала приплясывать, хлопая себя по заднице и бедрам.
— Шаста… ты чего, головой стукнулась? — встревожилась наша провожатая.
— Да я на муравейник упала! — чуть не плача откликнулась девчонка — кусают… Ай!
Пришлось помочь ей стряхнуть кусучих насекомых. Более, менее очистив ее, продолжили путь. Туман уже стал настолько густым что с трудом можно было разглядеть идущую в метре напарницу. Обещанные пять минут уже давно прошли, а мы все пробирались по лесу. Я двигалась последней, ориентируясь больше на голоса подруг и в какой-то момент, поняла что уже пару минут не слышу их и иду… непонятно куда.
— Эй… Девки… - покричала я тихонько — звуки ушли в туман заглохнув через несколько метров.
— Ау! — Ксюха, Линка, Шаста! Вы где!? — наплевав на конспирацию заорала в полный голос
Нежданно, но, возможно, как раз вовремя в голове раздался голос Тасуки, задумчивый и удивленный:
— Знаешь… а в радиусе пятидесяти шагов… никого нет… то есть совсем нет, ни животных ни насекомых… никого.
— Да бля… - хлопнула себя по лицу — да суко… опять куда-то перенесло!
— Это все туман! — уверенно заявила моя внутренняя девушка — увел тебя куда-то!
— И что делать? Не могу же я до утра в лесу сидеть?
— А ты уверена, что "здесь" есть такое понятие, как утро? — хмыкнула пессимистка Тасука. — Двигайся потихоньку, по окружности, ищи место, где туман… слабее, разреженнее… я слышала о таком… только так можно пройти через него.
— Давай попробуем — пожала я плечами — Как там, кстати, Айко?
— В хламину — кратко описала Тасука — Потом расскажу. Выбирайся, то, что я читала о таких туманах, предостерегают, что не стоит задерживаться… съедят.
Испытание Соран Роже де Кузаак (Аглаи Тихонькой)
Узкий проход, закопченные стены, длинное толстенное смотровое окно в соседнее помещение, горячий, дрожащий воздух воняющий сгоревшей гадостью, оставляющий кислое послевкусие, тревожный мерцающий свет от тусклых ламп разбрасывающие черно красные тени.
Аглая прислонилась к стене, медленно оседая на грязный пол. Белый комбинезон, надетый с отчаяния, оказался на удивление прочным и стойко вынес все тяготы свалившегося на нее. Не порвался, не треснул, не загорелся и еще много других не. Последние полчаса девушке пришлось очень много и очень активно двигаться, забираясь все глубже. Небольшие здания на поверхности оказались вершиной айсберга, а основная база оказалась хорошо закопанной под землю.