Долгий поцелуй на прощание
Шрифт:
— И что она сказала?
Кэт высасывала остатки нерастворившегося солода со дна бокала из-под коктейля с арахисовым маслом и бананами. Она сильно нервничала и не могла ничего есть. Гарри заказал ей биг-буббу (без сыра, без майонеза, но с двойной порцией салата). Нетронутая, она стояла рядом с сумочкой Кэт, пачкая маслом стойку.
— Лучше спроси, чего она не сказала.
Дант вздохнул и театрально постучал по часам.
— Ладно, валяй краткое содержание, пока Гарри не вернулся из уборной.
Кэт сердито взглянула на Данта:
—
Она попросила его «случайно зайти» в ресторанчик «У Эда», который он терпеть не мог. Это могло бы вызвать подозрения. К счастью, Гарри был очаровательно неподозрителен. Кэт обязательно нужно было сообщить Данту новости и придумать план действий на непредвиденный случай. Кресс могла позвонить, пока Кэт нет дома. Так что «случайное посещение» представлялось единственным выходом.
Дант посмотрел на нее как на ненормальную.
— Ты думаешь, я хочу, чтобы меня здесь видели? Поверь мне, я знаю слишком много людей в Челси, чтобы чувствовать себя здесь в безопасности.
Кэт нетерпеливо вздохнула и бросила нервный взгляд в сторону уборных.
— Я просто объяснила ей, что подобные предложения действуют недолгий срок. И если она хочет согласиться, то пусть немедленно звонит Филу и просит принять предложение. Может, я немного хватила через край. Я описала Элейн как самого жестокого и грубого редактора в Лондоне. Но если Кресс не даст ответа сейчас, мы влипли.
— А твоя забота не показалось ей подозрительной?
Кэт задумалась. Телефон плохо ловил сеть, пока она звонила. К тому же она ужасно боялась, что мимо пройдет кто-нибудь из отдела рекламы, возвращаясь с обеда. Угадывать перемены настроения больной Крессиды Кэт почти уже не могла. Мысли ее занимала леденящая кровь картинка: пятьдесят тысяч фунтов превращаются в прозрачный горный воздух.
— Нет. Я сказала ей, будто в рекламе: «Это в ваших интересах». Старалась говорить как профессионал. Подчеркнула, что все в восхищении от окончательного варианта. Надеюсь, я не перестаралась и она не заподозрила, как сильно он отличался от первого. — Кэт пожала плечами. — Если честно, мне кажется, она упивается таким вниманием.
— Тоже мне новость. — Дант подцепил вилкой одно из луковых колец на тарелке Гарри. — Обо мне она не упоминала?
Кэт в очередной раз изумилась, насколько члены семейки Гренфелл поглощены собою.
— Она лишь отметила с ликованием, что ты бы взбесился, узнав о необычайном взлете ее литературной карьеры. Всегда считалось, что талант Анны унаследовал ты.
— Ах! — Дант потянул носом воздух. — Сладкий аромат свежевыпеченной семейной иронии!
— Да-а-а, насколько я знаю, сделка продвинулась. Элейн просидела целый час перед телефоном, пытаясь поднять его в воздух силой позитивных размышлений. А весь остаток рабочего дня она готовила контракт и принимала визгливые девчоночьи поздравления от остальных редакторов.
Кроме Синтии, конечно.
— Похоже, мы достигли цели.
Дант и Кэт посмотрели друг на
— Если только не… — начала Кэт, отковыривая маковые зернышки с булочки.
— Если только не.
— Если только не что? — полюбопытствовал Гарри.
Он уселся на высокий стул и стряхнул капли воды с ладоней. Он всегда мыл руки после туалета.
Дант даже не взглянул на Кэт.
— Если только ты не съешь эти вкусные луковые кольца немедленно, я возьму их с собой на свидание. Надо же как-нибудь сдерживать порывы моих дам.
— Забирай, приятель. — Гарри великодушно махнул рукой. — Сегодня я впервые продал машину. Должен сказать, что гонорар приближается к пяти сотням. Луковые колечки — это пустяки.
Дант и Кэт сделали вид, что сильно впечатлены.
— Мне послышалось, или вы говорили про Кресс? — спросил Гарри, поигрывая веточкой кинзы.
— Гарри, ты уже слишком стар, чтоб изображать из себя сентиментальную школьницу. — Дант повернулся к Кэт. — Вспоминает ее имя по любому поводу. Я однажды спросил его, какие подарки он готовит на Рождество, а он пустился в долгие рассуждения о съедобном женском белье и воздушной пене для ванны. А это я, как назло, забыл включить в наш курс лечения. — Он хлопнул Гарри по плечу. Это был шутливый жест, но Кэт заметила в насмешливых глазах Данта грусть. — Забудь о ней, Гарри. Она не такая, какой кажется тебе.
— Боже, я не знаю, — сказал Гарри, глядя в бокал с коктейлем.
К смятению Кэт, легкая улыбка тронула уголки его губ. Он не переставал улыбаться, потягивая напиток сквозь соломинку.
Сердце Кэт подскочило, и несколько неразумных замечаний готовы были сорваться с губ. Она склонилась к своему молочному коктейлю и втянула в рот большой глоток жидкого мороженого. Кэт было больно читать то, что понаписала о Гарри Кресс, даже если бы он ей не нравился. Она подула на пузырьки в коктейле. А он — нравился. Черт.
Кэт признавалась себе, что двойные путы верности и тайны сводили ее с ума. Она знала, что, в крайнем случае, по законам книги Кресс, у нее было право на драматическую сцену откровения. Разоблачение Кресс должно вызвать у Гарри сильный шок, который приведет его в объятия Кэт. Но потом может появиться множество осложнений. Кэт читала «Антония и Клеопатру». Она прекрасно знала, что бывает с теми, кто приносит дурные вести.
— Гарри, жестокие военные диктаторы в Западной Африке могут быть более верными и нежными друзьями, чем моя сестра. Как бы там ни было, в присутствии дам и после еды, обсуждать ее мне хочется меньше всего. Ну, мне пора. — Дант соскользнул с табуретки. — Пойду ощипывать цыпочек и пасти гусынь.