Долгий путь к счастью
Шрифт:
— До сих пор не понимаю, почему вы тогда так странно вели себя? Почему сразу не сказали, кто вы?
— Момент был неподходящий. Вы были так поглощены предстоящим замужеством, а вот потом, когда все лопнуло, я понял, что у меня есть шанс. Я хотел, чтобы вы сами пожелали приехать сюда. Объяснить все сразу трудно. Ограничимся тем, что я счастлив видеть вас здесь.
Я была тронута его волнением. Присутствие этого человека возбуждало меня. На том концерте он сразу же заинтересовал меня, в пустом лондонском особняке — испугал, а вот сегодня утром отношение
С большим трудом ему удалось справиться с охватившим его волнением.
— Увы, — уже спокойно произнес он, — нам пора возвращаться в замок. Мне еще очень многое хочется вам показать, но, может быть, на первый раз достаточно. Пусть теперь Гвеннол покажет вам замок, только не обращайте особого внимания на страшные истории с привидениями.
— А что, значит, есть все-таки привидения?..
— Было бы странным, если бы за шесть столетий мы не обзавелись бы несколькими призраками. Большинство из них обитает, конечно, в подземельях. За многовековую историю было два-три случая, когда нас пытались силой лишить по праву принадлежащих нам владений, ведь соблазн повелевать этими островами был велик для многих. Я могу их понять. Но для меня — это мой мир. Мое маленькое королевство. Может, вы тоже начали чувствовать нечто подобное, а, Эллен?
— Одно могу сказать — вам есть чем гордиться. При том почтении, которым вы здесь окружены…
— О, здешний народ немного перебарщивает с этим. Хотя должен признать, что только с тех пор, как я взял все в свои руки, началось процветание Острова. Урожаи радуют. Конечно, все в руках Всевышнего, как говорится. Но главным образом в руках Яго Келлевэя. Мы стали внедрять современные методы на фермах, я много делаю для развития нашей торговля. На таком Острове, как наш, всегда можно найти возможности улучшать жизнь. И с вашим отцом в этом смысле у нас никогда не было разногласий.
— Что вы говорите?
Мне ужасно хотелось, чтобы он продолжил эту тему — все, что касалось отца, было для меня крайне важным и интересным.
— Отец ваш, Эллен, долго и тяжело болел перед кончиной. Так что бразды правления передал мне очень давно.
— И тогда дела сразу пошли в гору?
— Спросите об этом у наших жителей. Ну вот! Вы опять погрустнели. Не будем говорить о прошлом, Эллен. Вы здесь. Отсюда и начнем отсчет.
Он улыбался, но мне показалось, что в глазах его мелькнуло беспокойство. Однако мое настроение было безмятежно-прекрасным. Мы вернулись в замок.
День был в разгаре. Ленч состоял из холодных мясных закусок и салата. За столом собрались только Дженифрай, Яго и я. Гвеннол уехала на материк.
— Она часто в такую тихую погоду ездит туда, кто-нибудь из лодочников отвозит ее, — объяснила Дженифрай.
Она расспросила меня, как прошло утро, где на-Острове мы уже побывали. Она была ласкова и любезна. Что это я вообразила о ней ночью, увидев в зеркале ее лицо?
Яго с управляющим предстояло заняться хозяйственными делами, а Дженифрай, как она сказала,
Прогулка моя началась после половины третьего дня. Чудесное сентябрьское солнце жемчужными переливами заставляло играть море. Я пошла вдоль мощной стены с зубчатыми краями и оказалась перед готического стиля аркой. Дальше вниз вели несколько каменных ступенек, заметно стертых тысячью ног. Что за люди ходили по этим камням, как они жили, о чем думали? Пройдя под аркой, я увидела перед собой хозяйственный двор, уже знакомые постройки, когда услышала голубиное воркование, сразу сообразила, что оказалась в том же уголке внутреннего двора, что и вчера вечером.
И в то же мгновение я увидела его. Он был очень маленький, с копной светлых, почти белых волос; такие же светлые глаза, редкие ресницы, едва заметные брови придавали его лицу удивленное выражение. Он заметил мой изучающий взгляд. Сначала я дала ему лет четырнадцать — пятнадцать, но, присмотревшись к его лицу, подумала, что он гораздо моложе.
В руках у него была миска с зерном, на плечи то и дело садились птицы. Личико его исказилось ужасом, он быстро пошел к приземистой постройке, в окне которой вчера я заметила тень; наверное, здесь он и обитал.
— Не уходи, не уходи, пожалуйста! — негромко позвала я его. — Я пришла только посмотреть голубей. — Но он продолжал идти к низкой двери своего жилища.
— Если ты сейчас уйдешь, птицы останутся без корма, — напомнила ему я. — Разреши посмотреть мне, как ты их кормишь. Мне так нравится, как они вьются около тебя.
Он замер, будто раздумывая, делать ли следующий шаг.
— А ты, наверное, Слэк, — догадалась я. — Я с твоей мамой познакомилась в гостинице.
И тут он с улыбкой обернулся и кивнул.
— А я Эллен Келлевэй. Я приехала погостить здесь немного.
— Ты голубей любишь? — спросил он.
— Я мало знаю о них, но слышала, что бурые голуби, например, могут переносить письма; мне это кажется просто удивительным.
— Мои письма носят, — гордо сказал он.
— Ну не чудо ли? Как они знают, куда лететь?
Улыбка опять осветила его лицо.
— Так они же ручные, — сказал мальчик, взял целую горсть зерна из миски и рассыпал по каменистым плитам двора. Птицы сразу налетели, принялись клевать, некоторые уселись прямо на край миски. Раздавалось их дружное и довольное воркование.
— Они, наверное, тебя знают.
— Конечно, знают.
— Давно ты с ними занимаешься?
— Да с того дня, как я здесь.
Он стал загибать пальцы, подсчитывая. Получилось пять лет.
— А я видела тебя вон там вчера вечером, — указывая на окошко, сказала я.
— А я видел тебя, — лукаво улыбнулся он.
— Я тебя звала, но ты притворился, будто не слышишь.
Он кивнул, по-прежнему с хитрым видом.
— Ну, а сейчас можно зайти?
— Ты хочешь зайти?
— Конечно Голуби ужасно интересуют меня.