Долгий путь скомороха
Шрифт:
– Мы же скоморохи – по всему миру бродим. Иногда такое увидишь, что ни пером описать, ни в сказке рассказать. Вот и учимся всему помаленьку. А сейчас, боярин, пойду-ка я спать. Если что нового завтра узнаю – доложу тебе сразу же, – опять кивнул Ратмир и вышел из горницы.
Боярин в задумчивости остался сидеть на лавке, не спуская глаз с огонька свечи.
Глава 2
Ранним утром Ратмир, стараясь не разбудить своих товарищей, тихо поднялся. Затем оделся в серую шёлковую рубашку, становой кафтан и лёгкого сукна тёмно-синие штаны, напустив штанины на кожаные сапоги с загнутыми носами. Потом плотно
– Я не спал! Только прилёг глаза закрыть! – воскликнул он, растерянно глядя на Ратмира.
Тот, набрасывая на лошадь сбрую, внимательно посмотрел на него:
– Ничего, я – свой. Не бойся. Как тебя зовут, хлопец?
– Максимка я. Ой, а я тебя и не сразу-то признал, скоморох, в этой одёже! Так ты ничего не скажешь боярину? – обеспокоенно спросил тот. – А то вот только сыны боярские Матвей Светозарович и Тимофей Светозарович тоже в город отбыли спозаранку. Так они мне таких лещей наобещали отвесить в следующий приезд за то, что ихние лошадки к их приходу ещё не были запряжены.
– Ничего не скажу, не бойся. А ты – сын кузнеца Леонтия?
– Откуда знаешь? – удивился юноша, пытаясь пятернёй пригладить непослушные волосы.
– Сорока на хвосте принесла, – усмехнулся Ратмир и уже всерьёз спросил: – Ответь мне только честно: боярышня Богдана… Она только жеребят приходила смотреть или с тобой тоже поговорить любила?
Лицо Максимки залила алая краска, и он неожиданно упал перед Ратмиром на колени:
– Не губи, скоморох! Не знаю, откуда тебе всё это ведомо, но только было нам всем сказано, чтобы тебя никому здесь не трогать и ни в чём не препятствовать. Поэтому прошу тебя, Христа ради, не спрашивай меня ни о чём! Только одно я тебе могу сказать, что я и пальцем не тронул Богданушку! Веришь ли?!
– Верю, Максимка. Вставай с колен и старайся как можно меньше это делать в своей жизни, – Ратмир повернулся к лошадке, поправляя подпругу седла.
– Это ты о чём, скоморох? – непонимающе посмотрел на него юноша.
– Да ни о чём, – махнул рукой Ратмир. – Забудь… Скажи мне лучше – какой она была – боярышня?
– А? – непонимающе взглянул на него Максимка и спохватился. – Она была доброй, весёлой, честной. Только ведь ей строго-настрого было запрещено покидать светлицу…
– И всё равно она тайком от отца приходила сюда встречаться с тобой? – улыбнувшись, спросил Ратмир.
– Она приходила жеребят лечить, – упрямо повторил Максимка.
– И ваши все знали про это и молчали. Почему? Говори, я тебе слово даю, что никто не узнает о нашем разговоре. Ещё и монетку серебряную получишь, – Ратмир полез в карман штанов и, вытащив оттуда блестящую монетку, показал её юноше.
– Ой, денежка – это хорошо! – радостно воскликнул юноша и жадными глазами уставился на монетку.
– Так почему все молчали, что барышня к тебе на свиданки бегала?
– А кому же хотелось бы на себе плетей испытать?! Боярин-то особо не разбирает – кто прав, кто виноват. Сразу всыпать может ни за что, – вскинул возмущенно брови юноша. – Дочка его развлекаться желала, а кто-то потом за это ответ должен был держать.
– Вот даже как! – удивился Ратмир и как-то по-другому посмотрел на Максимку. – Стало быть, тебе не очень нравилось, что
– Ну, было дело, приносила какие-то вышивки – рукоделие бабское, – нехотя признался юноша. – А оно мне на что? Вот, когда монетку-другую подкидывала, так на это хоть обнову какую я мог себе купить или матери конфет каких. Так монеток у неё особо и не допроситься было. Всё отговаривалась, что боярин, дескать, все деньги в сундуке под замком держит.
– А ты её просил деньги у отца воровать? – прищурился Ратмир, держа лошадь под уздцы.
– Так мне же должна была быть от неё хоть какая-то польза, – пожал плечами Максимка. – И все мои дружки так говорили. Что, мол, если терпишь её поцелуйчики, то пусть она тебе и платит за это.
– Так вы целовались даже?! – поразился Ратмир.
– А что мне было делать, если она сама губки свои подставляла? – искренне удивился Максимка.
Неожиданно на улице послышался грубый мужской голос:
– Эй, кто тут есть?! Запрягай повозку боярина Саврасова. Живо!
– Сейчас, сейчас! – засуетился юноша и заискивающе посмотрел на Ратмира. – Так как, скоморох? Я всё тебе рассказал как на духу. А ты денежку обещал…
– Держи, – кинул ему обещанную монетку Ратмир и, молча, вышел из конюшни, уводя за собой под уздцы лошадь.
– Вот спасибочки! – обрадовался юноша и, быстро сунув монетку за щёку, взялся умело запрягать лошадей боярина Саврасова.
Ратмир вышел на подворье, ловко запрыгнул в седло и направил лошадку прямо к боярским воротам. Стоявший у ворот долговязый холоп Арсений тут же кинулся отворять их, да так и оставил открытыми в ожидании выезда повозки боярина Саврасова.
Проскакав по наезженной, потрескавшейся от жары дорожной колее в чистом поле километров пять, Ратмир остановился около островка из невысоких кустарников и, спрыгнув на землю, огляделся по сторонам.
Вокруг, куда ни глянь, простиралась земля с пожухлой от засушливой погоды травой. Несмотря на то, что день только занимался, воздух уже был тяжёл и удушлив, как перед грозой. На небе не было ни одной тучки, и даже птицы лениво, едва слышно щебетали в редких кустарниках.
Ратмир достал из пристёгнутого к седлу баула бурдюк с водой и отпил немного. Солнце уже начинало припекать, и он, достав из того же баула две белые тряпицы, привязал лошадку к одному из кустарников. Там Ратмир набросил одну тряпицу на лошадку, вторую повязал себе на голову и, сев в редкий тенёк, достал из-за пояса небольшую книжицу в кожаном переплёте. Ещё раз посмотрел на дорогу и принялся читать. Вскоре издалека послышался топот копыт, и на горизонте показались повозка и несколько всадников. Ратмир аккуратно закрыл книжку и вновь спрятал её за пояс. Потом встал с земли и, взяв лошадь под уздцы, направился к дорожной колее. Вскорости повозка доехала до него и остановилась.
– Прими, – сказал Ратмир одному из всадников и протянул ему вожжи от своей лошадки. Тот кивнул и взял их. Ратмир открыл дверцу повозки, сел в неё и плотно закрыл за собой дверь.
– Жарко, – выдохнул он, сняв с головы белую повязку и откинувшись на спинку сиденья.
– Да, похоже, что бескормица ждёт нас и в этом году. При дворе говорят, что в некоторых уездах уже начался голод, и народ начинает есть собак и кошек, – озабоченно произнёс сидевший напротив него боярин Саврасов.
– Это плохо, – вздохнул Ратмир. – Опять на дорогах будет много разбойников и удавленников. Придётся возить с собой больше оружия.