Долгое мгновение Гирсона

Трусов Сергей

Прошло около минуты, прежде чем он услышал бесстрастный ответ:

– Сначала успокойтесь.

Наступила тишина, во время которой Гирсон, теряясь в догадках, с нетерпением ожидал продолжения. В свою очередь, он сам пытался найти правдоподобное объяснение тому, что происходит, но это было сравнимо с попыткой решить сложную математическую задачу, располагая лишь знанием таблицы умножения. Ситуация была настолько необычной, что любые рассуждения приводили к мысли о собственном помешательстве.

– Вы находитесь, - прервал молчание

голос, - на борту космического корабля-наблюдателя неизвестной вам цивилизации.
– Закончив фразу, голос умолк, ожидая, видимо, ответной реакции.

– М-да-а, - растерянно протянул Гирсон. Маловероятно, но, может, он и вправду попал в какую-нибудь секретную лабораторию, производящую опыты для военных или космических целей.

Думая так, Гирсон озирался по сторонам, пытаясь отыскать лазейку, через которую мог бы улизнуть.

– И откуда вы прилетели?
– спросил он, чтобы хоть как-то выиграть время.

– Вы называете эту звезду Фо-маль-га-ут.
– Последнее слово голос произнес по слогам.

– Фомальгаут, Фомальгаут, - пробормотал Гирсон, - что-то знакомое.

– Вы нам не верите, - констатировал голос.

– Да нет, почему же, - начал Гирсон, но неожиданно взорвался: - А вы бы мне, черт возьми, поверили? Кто вы такие?

После этих слов, безо всякого перехода, он вдруг очутился в самом центре беспредельной черной пустыни с тысячью мерцающих звезд. Одна из них, самая крупная, пылала ярче остальных, и от нее отделилась крохотная сияющая точка. Стремительно приближаясь, она приобрела форму эллипса. Гирсону стало не по себе. На миллионы, миллиарды миль вокруг - одна черная пустота.

Неожиданно все исчезло, и он снова увидел матовые стены комнаты.

– Ну, теперь вы нам верите?

– Теперь?
– переспросил Гирсон.

Что это было? Гипноз? Он цеплялся за эту мысль, но в то же время сознавал бесполезность своей попытки. Трудно объяснить - почему, но он поверил. Даже не поверил, а уже точно знал, что все увиденное - правда. Наверное, не обошлось без гипноза или чего-нибудь подобного, но теперь это не имело значения.

– Что вам нужно?
– буквально прошептал он.

– Не бойтесь, мы не причиним вреда. Мы просто хотим знать мотивы, побуждающие людей к самоубийству.

Смысл услышанного не сразу дошел до Гирсона. Когда же он понял, то решил, что его либо разыгрывают, либо не хотят открыть правду.

– Где вы прячетесь? Почему я вас не вижу?

– Этого не нужно. Наш вид показался бы вам неприятным, а это повредит общению.

Гирсон потер пальцами виски и неожиданно вспомнил, как когда-то в детстве поймал в лесу крохотного соловья. Дома посадил его в клетку, насыпал хлеба и уселся рядом, ожидая, что тот запоет. Кончилось тем, что пичуга умерла, так и не догадавшись, наверное, чего от нее хотят.

– Нам необходимо, - продолжал голос, - понять склад вашего ума, образ мыслей, характер. В общем то, что называется индивидуальностью.

Вы должны сосредоточиться и думать о своей жизни. Попытайтесь восстановить в памяти события, заставившие вас решиться на самоубийство. Мы сможем зафиксировать процесс ваших умозаключений. Это все, что нам нужно.

Гирсон почувствовал раздражение. Он только что чудом избежал смерти, и вот требуют, чтобы он вновь прошел в мыслях этот ад.

– Зачем?

– Это не праздное любопытство, - ответил голос.
– Мы спрашиваем о том, чего не знаем и не умеем, но хотим научиться.

– Но зачем?! Кто вы?

– Называйте нас людьми. Так будет проще. Нам нужен рецепт самоубийства, подробное описание явления. Что вас удивляет?

– Меня...
– Гирсон замялся.
– Это ужасно, поверьте...

– Перестаньте, - перебил голос.
– Отбросьте эмоции. Вы не можете судить, что для нас ужасно, а что нет. Мы не принуждаем, а просим. Вам трудно?

– Мне нетрудно, но я хочу понять, для чего это.

– Если один человек умеет лечить болезни, а другой не умеет, но хочет научиться, это хорошо?

– Да, - ответил Гирсон.
– Но от чего излечит самоубийство? От жизни? Как можно сравнивать болезни и жизнь? Ведь болезни - зло!

– А вы считаете, жизнь - благо?

Гирсон опешил. Такого вопроса он не ожидал.

– А вы?
– прошептал он.
– Для вас жизнь...

– Для нас нет, - ответил голос и пояснил: - Для тех, кто с вами разговаривает. Но наша цивилизация состоит не только из таких, как мы. Есть и другие. У вас ведь такая же картина. Вы, например, решили избавиться от этой самой жизни, а значит, вы - лишний.

– Лишний?
– удивился Гирсон.

– Так у нас называют тех, кто остался не у дел. Лишние.

– И вы решили их убрать, - усмехнулся Гирсон.

– Нет, - ответил голос.
– Мы против насилия. Высший Разум не позволяет.

– Высший Разум? Что это?

– Он не похож на нас. Он Высший. Мы создали его, чтобы подчиняться.

– Зачем?
– спросил Гирсон. С каждой минутой он удивлялся все больше и больше.

– Чтобы достичь гармонии. Порядка, при котором не будет революций, переворотов, проблем и противоречий. Высший Разум запрограммирован на сохранение нашего существования.

– А как же люди?
– произнес Гирсон.
– То есть, я хочу сказать... а вы сами что?

– Мы подчиняемся. Каждый подвергается специальной обработке. В результате стираются все ненужные качества и прививается принцип невмешательства и целесообразности. Мы стараемся не вмешиваться в жизнь друг друга и существуем обособленно. Деятельность любого из нас подчинена строгим предписаниям Высшего Разума, и это дает великолепные результаты.

Наступила пауза. Гирсону подумалось, что все это он уже где-то слышал. Что и в истории землян было что-то подобное... Какое-то средневековье, оснащенное суперкомпьютером.