Долгое завтра
Шрифт:
Вскоре люди вернулись. Они не нашли Исо, зато принесли веревку – канат, которым привязывали лодки на пристани. Ваттсу помогли схватить Лена. Один из мужчин завязал на веревке узел, сделал петлю и надел ее на шею Лена. Веревка была влажной, истрепавшейся, очень старой и пахла рыбой. Сильно дернувшись, Лену удалось порвать ее и освободить руки, но его снова схватили. Лен лягался, царапался, тузил их изо всех сил локтями, в эти мгновения ему смутно подумалось, что он сражается не только с этими людьми, но со всей необозримой, затравленной, подавленной страной – от моря
Голова Лена кружилась и болела – сказывались удары, полученные на северной дороге, потом мир закачался, перевернулся, и Лен повалился на землю, ударившись о ствол дерева. Кто-то склонился над ним синие добрые глаза, рыжая борода с двумя седыми прядями.
– Если бы вас было не так много, я убил бы…
Но его прервали.
– Ты ведь не станешь убивать меня, Лен? Пойдем, мой мальчик, вставай.
Глаза Лена наполнились слезами.
– Мистер Хостеттер! – повторял он – Мистер Хостеттер!
Лен протянул к нему руки, страх и темнота остались далеко позади Хостеттер с усилием поставил его на ноги и перерезал петлю вокруг шеи.
– Беги! – сказал он – Беги, что есть сил!
И Лен побежал. С Хостеттером было еще несколько человек, они защищались шестами и баграми, но позиция нападавших была более выгодной, они совсем не собирались отпускать Лена, тем более, что внезапное появление Хостеттера и его людей подтверждало догадку о Барторстауне. Нападавшие кричали, ругались, хватали все, что попадало под руку камни, сучья, комья земли.
Лен, как только немного пришел в себя, рвался в бой, но Хостеттер взял его за руку и легонько подтолкнул к реке:
– Бегом вниз! Там ждет лодка.
Преследователи бросали камни, один попал в спину Хостеттера, и он так опустил голову, что его широкополая шляпа, казалось, лежит на плечах. Беглецы скрылись из виду в роще деревьев, и внезапно Лен остановился:
– Исо! Не пойду без Исо.
– Он уже в лодке! Быстрее!
Они бежали через пастбище, разогнав коров. У берега, надежно скрытая деревьями, стояла готовая к отплытию самоходная баржа. Несколько человек с топорами в руках ждали сигнала, чтобы рубить канаты. Лен увидел Исо, прислонившегося к перилам, а позади него – копну золотых волос и длинную юбку.
Беглецы вбежали на пристань, и Хостеттер что-то прокричал ожидавшим их людям с топорами. Их настигала разъяренная толпа, градом сыпались камни. Исо схватил Эмити и поспешно оттащил в сторону. Люди взмахнули топорами. Послышались крики, и показались рефьюджцы с Ваттсом во главе, а еще через мгновение они вбежали на пристань. Обрубленные канаты упали в воду, Лен, Хостеттер и еще несколько человек схватили длинные шесты, чтобы оттолкнуть баржу от пристани Ваттс и его люди упали в воду, потеряв равновесие. Послышались крики, ругательства, но баржа быстро отдалялась от берега, влекомая течением. Стоя по пояс в грязной воде, Ваттс грозил кулаком вслед:
– Теперь
Остальные тоже что-то кричали – слов не разобрать, но смысл был ясен. Лен обернулся, пристально всматриваясь в дома Рефьюджа. То, что не успели поджечь Бардит и фермеры, охватывало расползавшееся пламя.
Лен опустился на доски, обхватил колени руками, положил на них голову и почувствовал непреодолимое желание расплакаться, как ребенок, но слишком устал даже для этого. Он пытался заставить себя ни о чем не думать, но мысли вновь и вновь возвращались к Далинскому. вот он остановился и медленно начал оседать в дорожную пыль, Лен вновь чувствовал запах гари, и хриплый голос Бардита беспрерывно твердил:
– Мы не допустим возрождения городов.
Лен почувствовал, что кто-то стоит рядом. Он поднял глаза и увидел Хостеттера со шляпой в руках.
– Ну что ж, мой мальчик, мечте твоей суждено сбыться: ты на пути в Барторстаун.
Глава 14
Ночь была теплой и спокойной. Лунный свет, пробежавший зыбкой дорожкой по реке, превратил берега в темную бесформенную массу. Баржа медленно скользила по течению, покрытая парусиной на случай дождя.
Лену удалось немного вздремнуть, спать теперь не хотелось. Он сидел, прислонившись к какому-то тюку, и глядел на темную гладь реки.
Мимо, осторожно передвигаясь между ящиками, медленно прошел Хостеттер. Лен почувствовал запах его сигары. Хостеттер остановился:
– Тебе уже лучше?
– Мне тошно, – не скрывая раздражения, ответил Лен.
Хостеттер понял, что это значит, и кивнул:
– Теперь ты понимаешь, что я чувствовал в ночь, когда был убит Соумс.
– Убийцы, трусы, ублюдки! – Лен ругался до тех пор, пока голос его не сорвался и к горлу не подступил комок. – Ты бы видел, как они стояли на дороге, – продолжал он уже спокойнее, – а потом Бардит выстрелил в Майка. Он убил его, словно какого-нибудь паразита в углу чулана.
– Да, – медленно произнес Хостеттер, – мы могли бы забрать тебя раньше, если бы ты не пошел к Далинскому.
– Неужели вы не могли помочь ему?
– Как? У нас нет армии, а если бы она и была, все равно никакого толку. Жизнь этих людей, их мировоззрение может изменить только некая всемогущая сверхъестественная сила. Наши же силы невелики, ты видел их вчера, да к большему мы и не стремимся.
– Майк умер ни за что, так ничего и не сделав.
– Не думаю, – возразил Хостеттер, – но чтобы победить, понадобится не один Далинский, а много, много таких, как он.
– И Бардитов тоже.
– Да. Однажды все изменится к лучшему.
– Этого придется ждать слишком долго.
– И тем не менее, будет так. А затем всех Далинских объявят великомученниками, павшими за идею. Знаешь, Лен, эти люди, так ожесточенно отстаивающие свои убеждения, в чем-то правы. Они довольны и по-своему счастливы. Никто из нас не в праве приказывать им перевернуть жизнь вверх дном.
– И поэтому ты стоял в стороне?
Раздражение послышалось в голосе Хостеттера: