Долгоносики
Шрифт:
– И сколько сидеть в этом инкубаторе?
– До обеда. Эту тварь надо накормить, а потом и тебя тоже. Так как работа вредная, то тебе положено молоко, сливки и компот.
– Почему компот?
– Он сделан из таких суррогатов, что после того как его выпьешь, не один долгоносик не вытерпит запаха изо рта... либо убегает, либо падает в обморок.
– Так может этот компот пить вредно.
– До тебя никто в институте еще не умер.
Аквариум забит зелеными листьями и плотной ползающей массой жучков такого же цвета.
В обед приехала машина с накошенной травой и мне пришлось перегружать этот силос в аквариум. Долгоносики все время стремились наружу и приходилось их щелчками забрасывать обратно. Только через час закончил эту работу и тут в помещении появился мой начальник и какая то пожилая женщина. Они громко разговаривали.
– Безобразие, - шумела женщина, - в лаборатории Шульмана проводили закалку долгоносиков. Уже вывели первую партию выдерживающую 60 градусов Цельсия, а лаборантка Шурочка после испытания открыла дверь и забыла ее закрыть...
– И они улетели...
– Нет, простудились. Представляешь, вся партия померла. Это дикое легкомыслие.
– Пусть повторят опыт...
– Да опыт то повторят, но вот что делать с Шурочкой. К Зильберману ее нельзя, она уже там была, помнишь месяц назад ЧП произошло. Вместо дистиллированной воды, она устроила дождь из водопроводного крана. Но это же отрава, все долгоносики сразу погибли...
– Матвеевна, что ты хочешь?
– Возьми Шурочку к себе.
– Но я только что взял к себе лаборанта.
– Теперь будет у тебя их два. Я с директором договорюсь. Тебе дополнительную ставку сделают. Митенька, миленький, возьми ее, это моя внучка.
– Ладно, давай ее сюда.
Женщина ожила она выскочила за дверь и потом появилась снова с тощей и длинной как глиста, девочкой.
– Вот Шурочка, это твой новый начальник, дядя Митя, теперь ты будешь работать с ним.
Девочка хмыкнула и тут уставилась на меня, как на приведение. Женщина между тем, жала руку моему начальнику.
– Ты знаешь, я в долгу не останусь, завтра ученый совет, я потребую, чтобы твоей лаборатории выделяли спирт на протирку помещения.
– Давно пора.
– Пока, Митенька.
Она удрала. Начальник обвел нас взглядом.
– Ты чего, Шура, - обращается он к окостеневшей девочке.
– Он... он... голый.
– Поработаешь здесь, тоже голой будешь. А сейчас нечего таращится, бери швабру, ведро, долгоносикобойку и давай, прибирай помещение...
Мы с девочкой лопаем обед в столовой и ведем умные беседы.
– У меня папа зашибает деньгу в автосервисе, - говорит она.
– Он говорит, что там настоящие мужчины катаются, как сыр в масле.
– Подумаешь, а мой дедушка
– Ну и что?
– Изба развалилась.
Она задумалась.
– Дед то твой жив остался?
– А что ему будет... Он потом был депутатом...
– И сейчас жив?
– Конечно. Отбыл срок депутатом, потом по закону об окончании полномочий..., ему предоставили доходное место, стал заместителем директора по хозяйственной част в морге.
Шура ошеломленно смотрит на меня и уже ни о чем не спрашивает.
– Ты только со школы?
– тогда спрашиваю я ее.
– Да. Не поступила в институт и загремела сюда.
– А я даже не пытался в институт попасть, у меня справка по географии и много троек.
– Тогда твое дело действительно плохо. У меня одни пятерки, только по-английски тройка и видишь... не попала.
– С английским, испанским, китайским и ивритом я в ладах, говорю свободно и даже пишу.
– Врешь?
– Нисколько. Принеси мне статью на одном из этих языков, я тебе свободно переведу.
– Я сейчас.
Она бросила вилку и помчалась из столовой. Прошло пол часа, обед кончился и я поплелся к своим долгоносикам. Так как моего начальника не было, то самостоятельно залез в аквариум к долгоносикам и принялся их сортировать дальше. Через четверть часа пришла Шура и не одна. Она пришла с молодой женщиной, которая увидев меня почти голого в аквариуме, расхохоталась. Звук спокойно проходил через стеклянные стены, так как вентиляционные сетки, в виде окошек, были разбросаны по всему периметру и свободно допускали доступ воздуха в аквариум.
– И это твой лингвист?
– хохотала женщина, тыкая в меня пальцем.
– Он. Не обращайте внимания, что он такой. Сеня, ты меня слышишь?
– Слышу.
– Во, видите, он нас еще и слышит. Тетя Катя дайте статью..
Шура буквально вырывает какой то журнал из под мышки женщины, разворачивает его и прижимает к стеклу аквариума.
– Сеня, переводи, - кричит она.
Это статья на китайском языке о рождаемости сиамских кошек.
– Сиамские кошки, хорошо рождаются в период потрясений и революций, перевожу я.
– При гнилом капитализме редкость этой породы была очевидна. На один миллион китайцев приходилась одна кошка, а сейчас каждая вторая семья имеет кого-нибудь из семейства кошачьих...
– Чего ты там несешь?
– изумляется женщина.
– Дай-ка.
Она вырывает журнал смотрит на статью и нее глаза лезут на лоб.
– Действительно... А ну-ка переведи эту.
Тетя Катя листает несколько страниц, сама подносит к стеклу статью и прижимает.
– Доктор Май Ли долго изучал мозг долгоносика и пришел к неожиданному выводу. У насекомого рефлекс на все зеленое, этот цвет вызывает реакцию агрессивности у насекомого...
Женщина отрывает статью и пытается перевести сама.