Долгорукий. Суетолог Всея Руси. Том 2
Шрифт:
По идее Миле нужен толковый учитель. Только вот где такого найти.
— Для начала научись чувствовать божественную силу, — сказал я, — И отличать её от своей духовной силы. Это база. Без этого о каких-либо чудесах лучше забыть.
— Хорошо, — послушно кивнула Мила.
— Сосредоточься и постарайся почувствовать, как течет сила по твоим духовным потокам, — сказал я, — Это стандартное упражнение для Одаренного, ты должна его знать.
Мила послушно кивнула и села на лавочку. Глубоко вдохнула через нос, после чего закрыла глаза.
—
Мила наморщила носик.
— Неа… нос опять чешется. Самый кончик. Можешь почесать?
— Без проблем.
Я усмехнулся и почесал ей нос. Мила слегка наклонила голову назад, ее глаза зажмурились, носик очаровательно сморщился. Ресницы дрогнули, губки приоткрылись…
— Апчхи! Апчхи! Апчхи!
Этот тихий чих был похож на писк маленького зверька. Мила чихала почти беззвучно, словно стесняясь. Плечики ее немного вздрагивали, грудка чуть приподнималась от каждого чиха. Она прикрывала рот и нос ладошкой, стараясь сдержаться. Но чихи сыпались один за другим.
— Будь здорова, — сказал я.
Казалось, Мила чихает лепестками розовых цветов — так мило и тонко. Ладно, пускай. Главное, что не ядерными бомбами. А то ведь она может, может.
Я невольно улыбнулся. И тут чихнул сам.
Чих у меня оказался совсем не милый, от него заколыхались деревья, словно от сильного ветра.
— Ты тоже будь здоров, — улыбнулась Мила, — Это я, наверное силу Тёмного бога пробудила. И заразила тебя. Я теперь ведьма! Апчхи!
— Да по любому… Апчхи!
Мила снова чихнула, за ней чихнул и я. Мы продолжали чихать по очереди, и никак не могли остановиться. Я чихал так, что аж слезы на глаза наворачивались. Мила хваталась за животик от смеха между чихами.
Кажется, во время битвы в ключевом мире мы изрядно надышались всякой мистической фигней. И теперь она дала о себе знать.
Я замер, пытаясь сдержаться. Всё, пора прервать этот замкнутый круг чихов.
Краем глаза я заметил, как на дальней тропинке из-за зарослей вышла группа людей. Это был князь Пушкин, а также княжич Лыков, изрядно потрепанный. У него на плече, направив попу в зенит, лежала какая-то неизвестная мне девица, очень побитая.
Ох уж этот Лыков. Похитил барышню и несет к себе в логово? Типичный «Я бью женщин и детей, потому что я красавчик…»
Следом за Лыковым и Пушкиным шли Вера и Настя. Щербакова была в том же милом голубом платье, в каком я видел ее утром. Демидова успела переодеться в стильное черное платье, но при этом она тоже выглядела потрепанной и взлохмаченной, как будто участвовала в драке.
Нагнали таки меня. Нигде от них покоя нет.
— Я так рад, что вы все живы и здоровы… почти, — воскликнул князь Пушкин, обращаясь к Лыкову, — Я уже
— Пустое, князь, на мне всё заживает как на собаке, — любезно ответил Владимир, — Я старший наследник, кровь Лыковых во мне проявилась как никогда сильно.
— А летным качествам сам граф Дракула позавидует, — ехидно добавила Настя, вышагивающая позади с очень довольным взглядом. В её руках был телефон, она периодически фотографировала бессознательную княжну Лыкову с разных ракурсов.
Владимир уже хотел было ответить ей что-то не менее колкое, но тут он увидел княжну Милу и князя Долгорукова. Мила терла свой покрасневший нос, а князь Долгорукий стоял неподвижно, словно кол проглотил, и смотрел прямо перед собой.
Пушкин бросил взгляд в сторону воронки в земле, а потом обеспокоенно посмотрел на дочь.
— О боже, Мила! — воскликнул князь Пушкин и бросился к княжне, — Что здесь произошло? С тобой всё хорошо?
— Ой, пап, — улыбнулась Мила, заметив отца, — Мы с Киром немного потренировались. Прости, я, кажется, чуточку увлеклась…
— Ты проделала такую большую воронку? — в шоке произнес князь.
— Удивительно, да? — Мила скромно опустила глазки и начала кончиком туфли рисовать на земле замысловатые фигуры, — Я сама от себя такого не ожидала. Кир оказался чудесным учителем. Да, Кир?
Тот молчал, глядя прямо перед собой застывшими глазами.
Лыков, сверля Долгорукого жгучим взглядом, небрежно сбросил свою сестру с плеч, словно мешок с картошкой, и быстрым шагом направился в сторону парочки. Лариса упала на каменистый берег пруда, совсем рядом с водой, но так и не очнулась. Несколько камней просели под её весом. «Англичанка» перевалилась на бок, упала в пруд на мелководье и начала пускать пузыри. Настя поймала ее в объектив телефона и сделала пару снимков.
Вера с возмущением уставилась на Настю и бросилась вытаскивать Лыкову. Демидова, наделав классных фоток, снисходительно посмотрела на Веру. Затем тяжко вздохнула и начала помогать подруге, взяла Лыкову за ноги. Вместе они вытащили Ларису обратно на берег.
А Владимир тем временем подбежал к Долгорукому вплотную. Глаза княжича горели плохо сдерживаемой яростью.
— Господин Долгорукий! — рыкнул Лыков, схватил князя за плечо и рывком развернул к себе лицом, — Объясните ка…
— АПЧХИ-И-И!!!
Могучий порыв ветра подхватил Лыкова и унес его в голубую даль. Он практически повторил траекторию своего первого полета. Его отчаянный вопль быстро стих вдали.
Все присутствующие, кроме Долгорукого, проводили Лыкова удивленно-задумчивыми взглядами.
— Вовка уже опытный летчик, — беззаботно произнесла Настя, — Уверена, к ужину прилетит обратно.
— Сделав оборот вокруг планеты, — тихо добавила Вера.
— Что-то зачастили эти «выходы духа», — князь Пушкин обеспокоенно покачал головой, — Юному княжичу надо проверить здоровье.