Долгорукий. Суетолог Всея Руси
Шрифт:
— Но если вы хотите отложить нашу дуэль, я готов пойти навстречу, — продолжил он с наигранным пренебрежением в голосе, — Могу выделить вам время в своём плотном графике…
Я едва сдержал усмешку. Этот юный щёголь явно старался сохранить лицо.
— Благодарю за такое великодушие, — коротко кивнул я Сивушкину, — Как насчёт встретиться завтра в центральном парке Горького? Обсудим детали.
Сивушкин побледнел ещё сильнее.
Вдруг Алёна слабо застонала и приоткрыла глаза. После чего увидела меня во всей красе. Тихонько взвизгнув, она
Я только сейчас вспомнил, что до сих пор стою перед ними абсолютно голый. Что ж, так дело не пойдёт. Князю не пристало разгуливать без одежды.
На мне тут же появился черный элегантный костюм. В руке мигнул экраном новый смартфон.
Для Сивушкина всё выглядело так, словно одежда возникла на мне из воздуха.
— Итак, виконт, где мы там остановились? — как ни в чём не бывало обратился я к нему.
Сивушкин с подозрением оглядел меня.
— Вы только что… А сейчас… Откуда взялся костюм?!
— О, это скучная история, — отмахнулся я, — На сверхзвуковой скорости я метнулся в ближайший торговый центр, выбрал там приличный костюм и новый смартфон. Заодно всех симпатичных консультанток сделал беременными. Платить, понятное дело не стал, пластиковая карта, увы-с, была расплавлена… Потом расплачусь, ситуация-то экстренная. И вернулся обратно за доли секунды.
Виконт смотрел на меня и моргал, не в силах проронить ни слова.
— Встретимся, когда вам будет удобно, — сжалился я над ним. В конце концов, самолюбие молодых надо беречь, — А пока вам стоит отвести даму домой. Ей явно нужен отдых после сегодняшних волнений.
Сивушкин недоверчиво нахмурился, но кивнул. Похоже, он решил больше не задавать вопросов на сегодня…
Мне всё-таки кажется, что он неплохой парень. Девушку по крайней мере свою старательно защищает. Потенциал есть, однозначно есть. Но борзый, да, очень борзый. И ЧСВ. Этого у него не отнять. Впрочем, большинство аристо такие.
Виконт поспешил удалиться, пробормотав под нос «До завтра!». Кажется, для него этот разговор тоже был неловким.
— Кстати, на счёт беременных консультанток в магазине — это, разумеется, была шутка, — уточнил я, — Я предохранялся.
Я подошел к Насте, которая всё ещё была по пояс вкопана в землю после моего «воспитательного» подзатыльника. Она забавно дрыгала попой и ногами, безуспешно пытаясь выбраться.
— Княжна Анастасия Демидова, — строго обратился я к попе, скрестив руки на груди, — Так дело не пойдёт. Тебе уже не пять лет, чтобы вести себя как последняя уличная хулиганка. Или ты считаешь, что долг дворянина — гламурно мажорить на модных тусовках? Сквернословить, гопать прохожих, ради забавы раздевать мужчин догола на улице?
Из земли послышались сдавленные недовольные возгласы. Настя энергично задёргала ногами, пытаясь освободиться, но напрасно — я
Заземлил девочку-молнию по полной программе.
— Тише, я ещё не закончил, — остановил я её попытки, — Благородной княжне из знатного рода Демидовых совершенно не к лицу вести себя подобным образом. Это может плохо сказаться на твоей репутации при дворе. И ни один жених на тебя даже не посмотрит.
Попа возмущённо забрыкалась в ответ на мою нотацию, из земли донеслось сердитое мычание.
Не знаю, как это объяснить, но мне показалось, что ягодицы «смотрят» на меня крайне агрессивно. Если бы задница умела сжигать «взглядом», именно это со мной сейчас и произошло бы.
— И нечего тут отнекиваться! — строго сказал я, — Ты уже взрослая девушка и должна нести ответственность за свои поступки. А не устраивать детские истерики, как малолетка.
Настя попыталась пнуть меня ногой, но я легко уклонился.
— Вот именно о таком поведении я и говорю, — покачал я головой, — Ладно, я прощаю тебя в этот раз. Но в следующий раз получишь взбучку посерьёзнее! И будешь стоять в углу на горохе, пока не научишься вести себя как подобает благовоспитанной барышне.
И с этим словами я от души шлепнул её ладонью по ягодицам. Земля вздрогнула, всякий мелкий щебень вокруг подпрыгнул. Попа испуганно взвизгнула, погрузившись в почву ещё на пару сантиметров. Ничего, ничего, ей полезно. Ведет себя как избалованное дитя — наказания тоже будет получать, как дитя.
Я как раз закончил нотацию Насте и собрался было отправляться по своим делам, как вдруг услышал нежный девичий голос:
— Ой… это вы, Кирилл Александрович?
Я обернулся и увидел хрупкую девушку с длинными белоснежными волосами. Это была Вера — робкая подружка Насти, няша-стесняша. Она стояла в десятке метров от меня и робко теребила краешек своего голубого платья.
Последний раз я её видел в Москве. Как она оказалась здесь? Впрочем, не важно.
— Вера? — удивился я, — Что ты здесь делаешь?
Девушка смущенно посмотрела в сторону.
— Я… я шла за Настей. Хотела убедиться, что с ней всё в порядке. Она так разозлилась, как никогда… Я хотела ее успокоить… Но я опоздала, как погляжу.
Вера робко оглядела попу Насти и покраснела ещё сильнее.
— Ох, надеюсь, вы не сильно наказали её за очередную выходку? Она иногда бывает немного… эмоциональной, — сказала няша-стесняша. Она набралась смелости и подошла ко мне поближе.
Я тоже посмотрел на застрявшую попу. Попа снова что-то пробурчала и, кажется, обиженно надулась — в переносном, разумеется, смысле. Но уже, хотя бы, не буянила.
Я успокаивающе улыбнулся Вере.
— Не переживай, я лишь немного отшлепал её по попке и сделал внушение. Думаю, на ближайшее время это остудит её пыл.
— Слава богу, — облегченно выдохнула Вера, — А то бедняжка Настя очень чувствительна, когда дело касается ее гордости… Спасибо, что проявляете снисхождение, Кирилл Александрович!