Долгожданная встреча

Кэррол Шанна

Откинув за спину свои вьющиеся волосы, Энджи потянулась к лифу платья и расстегнула две верхние пуговицы, приоткрывая свои пышные груди.

– С вами нелегко иметь дело, мистер: Пакстон, – проговорила она чуть хрипловатым голосом.

– Потому вы и пришли сюда, миссис Лейтон, – отозвался Вэнс.

Он подошел к ней вплотную, и ее ладонь легла– на его бедро. Но Энджи тот час же отдернула руку, словно обожглась. Она смотрела на Вэнса с мольбой в глазах; затем взглянула на его измятые штаны – туда, где восставшая мужская плоть рвалась наружу. Дрожа от возбуждения,

Энджи шагнула к кровати и улеглась на спину. Вэнс тут же склонился над ней, расстегнул остальные пуговицы на ее платье – и вдруг отстранился.

Повернувшись на бок, Энджи увидела, что Вэнс распускает ремень. Наконец он отбросил в сторону штаны, и она ахнула в восхищении, увидев его мускулистые ноги и испещренные белыми шрамами бедра. Протянув руку, Энджи осторожно обхватила пальцами отвердевшую плоть Вэнса и поднесла ко рту…

Она не помнила, как стаскивала с себя платье – лишь почувствовала, как мускулистое тело Вэнса придавило ее к матрасу.

– Вэнс, о, Вэнс… – простонала она.

– А ведь ты шлюха, Энджи Лейтон.

– Не говори так, просто возьми меня поскорее…

В следующее мгновение его возбужденная плоть ворвалась в ее лоно, и она, вскрикнув, устремилась ему навстречу.

– Ты такая обворожительная, такая аппетитная шлюха, – шептал он ей в ухо. – Ты замечательная женщина, Энджи, но все равно ты шлюха…

Глава 2

Весна пришла в Вашингтон в начале апреля. А к маю извилистые берега ручья Рок-Крик уже покрылись нежной зеленью. Ветви деревьев и кустов, на которых заливисто распевали птицы, выбрасывали все новые побеги. На влажной черной земле появлялись крохотные ростки, рвавшиеся навстречу солнцу. Повсюду пестрели розовые, красные, белые и сиреневые цветы глициний и азалий. И весело журчал ручеек, поспешавший к Потомаку.

Опустив изящную ножку в прозрачный поток, Карен тихонько засмеялась, и ее мелодичный смех слился с журчанием ручья. Соскочив с прибрежных камней, девушка уселась на мягкий травянистый ковер. Зевнув, закинула руки за голову и улеглась на изумрудную зелень, украшенную голубыми и белыми цветами. Рассыпавшиеся по траве золотистые волосы Карен сверкали под лучами солнца.

«Как здесь чудесно, – думала она. – Почему же я раньше этого не замечала?» Закрыв глаза, Карен представила, что она – сказочная принцесса.

День начался как обычно. Карен проснулась рано и какое-то время нежилась под пуховым одеялом, прислушиваясь к плеску воды в соседней комнате. Скоро горячая ванна для нее будет готова, а рядом, как всегда, будут лежать мягкие надушенные полотенца. Так начиналось каждое утро в доме Хэмптонов – дочь вставала задолго до родителей и спокойно, не спеша занималась своим туалетом.

Карен побаивалась грядущего дня: ей предстояло встретиться с Альфредом и обедать вместе с ним. Альфред, конечно же, заговорит о политике и коммерции. Потом начнет рассказывать о том, как ловко ему удалось провести мистера Икс, убедить в чем-то мистера Игрек и разрушить дьявольские козни мистера Зет. А ей придется охать и ахать, даже если будет ужасно скучно.

«Возможно, не такая уж она и скучная, эта политика, – думала Карен, направляясь в соседнюю комнату, – но все-таки Альфред уделяет ей слишком много внимания».

Скинув халат, она тотчас же забыла об Альфреде и погрузилась в глубины огромной керамической ванны. Горячая вода всегда помогала ей успокоиться и хотя бы на время забыть о неприятностях. Тихонько вздохнув, Карен взяла мыло и губку и принялась намыливать свои налитые груди. Наслаждаясь теплом, она откинула голову на край ванны и в какой-то момент задремала…

Ретта, тотчас же появившаяся в комнате, разбудила молодую хозяйку и отправилась за чаем. Карен со вздохом выбралась из ванны и, завернувшись в широкое полотенце, направилась к себе в спальню.

Остановившись перед высоким зеркалом, девушка отбросила в сторону полотенце. «Вылитая царица Савская», – подумала она, невольно приосанившись. И тут же нахмурилась, взглянув на маленькую родинку на правом бедре. Потом посмотрела и на другую – на правой груди. Карен вскинула голову. Никакие это не родинки! Какое грубое слово! Это просто… красивые пятнышки, появившиеся на совершенно безупречной коже специально для того, чтобы оттенить ее белизну. Золотистая прядь упала ей на грудь, но девушка отбросила ее, чтобы открыть взору родинку. Так гораздо привлекательнее, решила она.

– И сколько же, уважаемые джентльмены, вы готовы заплатить за эту красивую шлюху? – обратилась Карен к зеркалу, целомудренно прикрывая ладонями обнаженную грудь.

– Детка, ты не станешь красивее, если до вечера будешь пялиться на себя в зеркало, – раздался у нее за спиной голос Ретты. – Нечего глазеть на то, чем обычно любуются мужчины! Давай же, давай, девочка. Пойдем! Вот чай и печенье.

Карен подошла к туалетному столику, надела принесенную Реттой сорочку и, прихлебывая чай, принялась делать записи в своем дневнике. Ретта же тем временем причесывала ее.

– Детка, у тебя чудесные волосы. И очень красивые глаза… Мужчины будут с ума сходить, когда ты расставишь на них свои силки.

– Но ведь любовь – не игра, не правда ли, Ретта? Силки!.. Какое холодное слово… Как будто речь идет об охоте на лис.

– Но ведь так оно и есть, детка, – ухмыльнулась чернокожая служанка. – Ты охотишься на мужчину, а потом делаешь его своим, вот так-то. – Ретта громко рассмеялась, заметив, как смутилась девушка.

– Ты говоришь ужасные вещи, Ретта. Просто ужасные… – пробормотала Карен. – У тебя… ледяное сердце.

– Ошибаешься, детка. У меня сердце такое горячее – просто раскаленное! А на мужчин все женщины охотятся – и белые и цветные, и богатые и бедные, уж поверь мне.

– Возможно, ты права, Ретта. Но я выйду замуж только по любви, можешь не сомневаться.

– Вот что, мисси… – внезапно нахмурилась Ретта. – Слишком уж много вы читаете книжек, хотя мамочка советует вам убирать их подальше. Да ведь Хэмптоны никогда не вступали в брак по любви.

Глаза Карен вспыхнули. Она очень любила Ретту, но на сей раз негритянка слишком уж разговорилась.