Долина магов
Шрифт:
– Сколько времени до наступления темноты? – сурово спросил он.
Дэвы молчали.
«И правильно делают, – подумал Ассгам. – Пусть только попробуют квакнуть. За каждое сказанное в свою защиту слово им придется дорого заплатить».
– Я, кажется, задал вопрос, – сказал он. – Для тех, у кого плохой слух, могу повторить. Кстати, учтите, дэвы с плохим слухом увольняются со службы в течение суток. Ну так как?
Боррон вздохнул и сказал:
– Осталось полтора часа.
– А если точнее, то почти два, – ухмыльнулся Ассгам.
Боррон
– Вы совершенно правы. Ассгам подумал, что из этой троицы Боррон самый умный, и, громко хмыкнув, спросил:
– А сколько времени занимает дорога от того района, который вы должны патрулировать, до казармы?
– Час. – заявил Боррон, изо всех сил стараясь придать своей морде честное выражение.
– А по-моему, всего полчаса. Причем в данный момент вы все трое уже поели и даже успели улечься на лежанки. Это означает, что вы покинули район патрулирования как минимум на два часа раньше положенного. Неужели вы думаете, что этот проступок сойдет вам с рук?
Вопрос был чисто риторический.
Выждав надлежащую паузу, Ассгам махнул рукой в сторону пирамиды с оружием.
– Наказание вам я придумаю. И легким его назвать будет нельзя. Но для начала вы немедленно отправитесь на патрулирование и покинете свой район только за полчаса до темноты. Как и положено образцовым стражам порядка. Он ухмыльнулся, постаравшись, чтобы ухмылка получилась в высшей степени зловещей. Судя по тому, как поспешно троица лентяев бросилась к пирамиде с оружием, это ему вполне удалось.
Конечно, оказавшись на улице, они начнут честить его на все корки. Но это всегда пожалуйста. Подчиненные должны ругать начальство, а также его приказы. Это их право. Лишь бы они эти приказы выполняли.
Как только трое наказанных покинули зал, он прошел в караульное помещение, думая о том, что сегодня преподал кое-кому хороший урок. Завтра большинство тех, кто находился в зале отдыха, дважды подумают, прежде чем решатся покинуть район патрулирования раньше времени. Причем наверняка таких будет немного. В караульном помещении находились дежурный, два его помощника и двое задержанных. Задержанными оказались маленькая заплаканная девочка и толстый негодующий господин в дорогой, обильно замаранной грязью одежде.
Как только Ассгам вошел, он сейчас же кинулся к нему и, брезгливо оттопырив нижнюю губу, сказал:
– Милейший, кажется, вы в этом заведении главный?
Ассгам принюхался.
Да, ему не показалось, от толстяка ощутимо несло вином.
Дежурил сегодня Карраб. Поймав вопросительный взгляд Ассгама, он подошел и объяснил:
– Пьян. Приставал с гнусными намерениями к дочке одного из добропорядочных граждан. Оказал сопротивление.
– Понятно, – кивнул Ассгам. – Заявление потерпевшей стороны есть?
– А как же. По полной форме.
– В камеру. Завтра разберемся. Сейчас на это уже нет времени. Вот-вот наступит ночь.
Помощники дежурного сейчас же подскочили к толстяку, подхватили его под руки и
Скорее всего толстяк является чиновником средней руки, приехавшим в их город по какому-нибудь не очень важному делу. Что-нибудь вроде ревизии оборачиваемости остатков выделенных на благоустройство города денег. Перепил вина и принял порядочную девицу за проститутку. И только. Скорее всего, не будь заявления потерпевшей, его пришлось бы отпустить уже завтра утром. Но заявление есть.
Проспавшись и протрезвев, толстяк поймет, что влип В неприятную историю. Сначала будет пугать, потом попытается подкупить. И так далее, по сценарию, вплоть до криков «не губите», покаянных слез и попыток броситься в ноги. Не поможет ничего.
Местный судья очень суров к приезжим, решившим, что можно безнаказанно обижать добропорядочных местных жителей.
Ассгам кивнул в сторону девочки.
– А с этой что?
– Похоже, потерялась, – объяснил Карраб. – Говорит, что ее родители зашли в какую-то лавку, а ее оставили ждать на улице. Она ждала, пока ей не надоело. Потом вошла в лавку. Ее хозяин заявил, что никакие родители к нему не заходили, и выгнал ее на улицу. Понятное дело, она отправилась искать родителей и заблудилась. Потом ее обнаружил патруль.
– Давно это случилось?
– Ее обнаружили час назад.
– Угу, понятно, – кивнул Ассгам. Он подумал о том, что скорее всего девочку просто бросили. Эти люди иногда способны на такие поступки, до которых не додумается даже последний вонючий горный мальб. Бросили? А может, он ошибается? Да нет. Иначе родители этой девочки уже оказались бы здесь. Все-таки с того момента, как они ее «потеряли», прошло более часа. Скорее всего родители этой девочки уже покинули город и теперь улепетывают со всех ног. Подонки.
– 1де находится лавка, в которой исчезли ее родители, она, конечно, не помнит? – спросил Ассгам.
– Нет. Вроде бы там торговали рыбой. Но она не уверена.
"Ничего, не все еще потеряно, – подумал Ассгам. – Конечно, бегство родителей без помощи лавочника организовать было нельзя. Родителей скорее всего уже не догонишь, а вот лавочник...
лавочник свое получит. Завтра надо будет сделать так, чтобы девочку провели по всем лавкам. В городе их не так уж и много. Наверняка она узнает. в какой именно исчезли ее родители".
Он подумал, что все происшедшее с маленькой девочкой можно объяснить и по-другому. Ее родители вовсе не негодяи. Они зашли в рыбную лавку, и там их пристукнули. Или похитили. Вариант, конечно, маловероятный, но вполне возможный.
Только при таком раскладе торговец не должен был отпускать девочку. Она обязана была разделить судьбу своих родителей. Но он ее прогнал. Зачем? Может, в тот момент, когда девочка вошла в лавку, в ней были покупатели? А хозяин лавки не осмелился причинить ей зло при свидетелях?