Долина привидений. Руки вверх!

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

Она прочла подпись, с минуту оставалась в оцепенении, и скрепя сердце, стала читать. Чем дальше она читала, тем больше ее охватывал страх. Она была настолько поражена и подавлена, что еле дышала. Пошла на кухню и выпила воды. В возбуждении она смяла письмо, но теперь снова разгладила и прочла. Затем открыла ящик комода, достала маленький браунинг, принадлежащий отцу. Она давно спрятала его, чтобы во время припадка отец не покончил с собой. Вынула маленькую коробку с пулями, прочистила револьвер и зарядила его тремя пулями. Потом пошла в свою комнату, надела темное

пальто и положила револьвер в карман.

Она хотела быть абсолютно уверенной в том, что хотела выполнить. Она была убеждена, что ей это удастся. Еще раз обернув шаль на шее, убедилась в том, что ключ от двери у нее в кармане.

У садовой двери она остановилась и посмотрела на общинный дом. Какой «он» сильный! В минуту она готова была довериться ему и рассказать о всех невзгодах и страданиях… Но превозмогла себя. Было абсурдом доверяться детективу.

Она вышла на улицу. Что-то сдавливало ей сердце. Последний проблеск надежды исчез с ее сомнением.

Андрю Маклэд в течение дня трижды менял свое решение. Завтра он уедет. Он был простым сентиментальным человеком. Сам пришел к выводу, что это так, и ему, тридцатипятилетнему мужчине, стало стыдно. Он пошел к дому Нельсона. Но там не было света, и он вернулся домой. Взялся за книги, но, вскоре, отложил их. Задумался немного, разделся и направился к постели. Хоть он и боялся, что проведет бессонную ночь, вскоре, благодаря своему здоровью и спокойной совести крепко уснул.

Резкий стук в дверь внезапно разбудил его.

— Кто там?

— Джонстон, дворник. Могу я с вами поговорить по срочному делу?

Энди включил свет. Часы показывали три четверти второго. Что могло случиться? Он подумал, что получена телефонограмма для него от Главного полицейского управления в Лондоне. Наверное, в связи с арестом Скотти. Мысленно он уже проклинал, без всякого основания, бедного взломщика.

Но, посмотрев на лицо дворника, понял, что случилось нечто другое. Джонстон был мертвенно бледен, губы дрожали.

— Ах, мой господин, — сказал он, еле переводя дыхание, — случилось нечто ужасное! Мистер Пэрзон просил вас немедленно прийти, до прихода полиции.

— Но что случилось? — быстро спросил Энди.

— Мистер Мэрривен, мой господин… мистер Мэрривен, — пробормотал он.

— Расскажите же, наконец!

— Мертв… Убит… Ах, как ужасно!

— Мэрривен… Убит… Подождите немного, через две минуты я буду внизу. Приготовьте для меня, если можно, стакан чаю.

Он быстро оделся, бросился вниз, одним глотком выпил горячий чай и побежал вперед. Кто-то известил уже полицию, так как полицейский сержант открыл ему дверь квартиры мистера Мэрривена.

— Я очень рад, что вы пришли, сударь. Это скверная история. Я поставил на ноги всех полицейских и уведомил все участки.

— Он мертв?

— Да. Он умер, по всей вероятности, час тому назад. Я послал за доктором Гранитом.

Энди одобрил этот шаг и спросил:

— Где он лежит?

— Там! — он указал на рабочий кабинет.

Энди открыл дверь в продолговатую комнату. Все лампы были зажжены. Энди невольно посмотрел направо, где

находился письменный стол Мэрривена. Труп лежал не там, а в другом конце комнаты. Руки его были судорожно сжаты в кулаки, как будто он готов был защищаться. Лицо было искажено до неузнаваемости.

Он, должно быть, был застрелен с ближайшей дистанции. Энди заметил черные следы пороха на белом жилете. Дальнейший осмотр был излишен, достаточно было взглянуть на его безжизненное лицо.

8

Энди вышел в переднюю.

— Где слуги? — спросил он.

— Дворник приводит в чувство девушек.

— Немедленно позовите его сюда!

— Дворник ничего не слыхал. Мэрривен послал его и остальных слуг спать и сказал, что сам потушит свет и закроет двери. Он часто проделывал это сам.

— Был сегодня вечером кто-нибудь у него?

Дворник медленно произносил слова.

— Я не могу этого точно сказать. Внизу слышны были голоса. Я спустился вниз и услышал, что он говорил.

— С кем же он говорил?

— Насколько я могу судить, это была дама.

— Узнали ли вы ее голос?

— Нет, сударь!

— Когда это было?

— Между половиной одиннадцатого и одиннадцатью.

— Разве вы не слышали выстрел?

— Нет! Что-то меня разбудило… Быть может выстрел. Кухарка говорит, будто она слышала шум быстро закрывающейся двери. Она поднялась наверх и разбудила меня. Но она пришла не сразу, потому что сильно испугалась и думала, что в дом ворвались грабители. Она сперва постучала в комнату мистера Мэрривена и, не получив ответа, побежала за мной. Я спустился вниз и нашел Мэрривена мертвым.

— Когда вы вошли, окна были открыты или закрыты?

— Они были закрыты.

— А кроме парадной двери, имеется еще один выход?

— Да, можно выйти и через кухонную дверь. Кроме того, есть еще и другая дорога вдоль розовых насаждений. Ею пользовался только сам Мэрривен.

Оба выхода были на запоре и хорошо закрыты. Энди вернулся в комнату, где произошло убийство. Китайский шкафчик привлек его особое внимание. Дверца не была плотно закрыта… Он потянул ее, и она открылась. Вдруг он понял назначение этого маленького тайника, потому что нашел хорошо спрятанный стальной сейф. Но и дверца сейфа была открыта, а ключ торчал в замке. Сейф был пустой. В камине Энди увидел обгоревшие бумаги, которые отчасти еще пылали. Осторожно вынул уцелевшие кусочки бумаги и заодно с ними маленький дневник, лишь наполовину обгоревший. Он осторожно положил его на бумагу.

— Никто не смеет… трогать пепел… понятно, сержант?

— Слушаюсь, сэр!

Энди обследовал окна фасада. Они были хорошо закрыты. Он также осмотрел задние окна, и, как ожидал, одно из них было открытым.

— Извините, пожалуйста, — сказал сержант, — вы видели письмо?

— Какое письмо? — спросил Энди. — Где оно?

— Дворник нашел его на полу и вместе с другими бумагами положил на стол. Он только что вспомнил об этом. Он предполагает, что Мэрривен прочел это письмо незадолго до своей смерти.