Долина страха
Шрифт:
– Солнечный свет падал на ваше лицо, а сам он находился в тени?
– Вообще-то дело было вечером, но я помню, что свет лампы был направлен на меня.
– Именно. Вы случайно не заметили картину, висящую над головой профессора?
– Я обычно стараюсь замечать все, мистер Холмс. Наверно, от вас научился. Да, видел я эту картину: молодая женщина сидит, подперев рукой щеку, и искоса смотрит на вас.
–
Инспектор постарался принять понимающий вид.
– Жан Батист Грёз, - продолжал Холмс, откинувшись на спинку стула и скрестив пальцы, - это французский живописец, расцвет которого приходится на вторую половину прошлого столетия, я имею в виду расцвет творчества, разумеется. Искусствоведение наших дней более чем подтвердило ту высокую оценку, которую ему дали современники.
Во взгляде инспектора явно проглядывала скука.
– Не лучше ли нам... э-э... вернуться...
– забормотал он.
– Именно это мы и делаем, - оборвал его Холмс.
– То, что я сейчас говорю, имеет непосредственное отношение к тому, что сами же вы назвали «Берлстоунской загадкой». Возможно, в этом и есть ее суть.
Макдоналд жалобно улыбнулся и посмотрел на меня, молча взывая о помощи.
– Я не поспеваю за вашими мыслями, мистер Холмс. Вы опускаете какие-то звенья, а я не могу перепрыгнуть через разрыв. Ну, какая, скажите на милость, может быть связь между давно умершим художником и убийством в Берлстоуне?
– В сыщицком деле любое знание - благо, - сказал Шерлок Холмс.
– Даже такой прозаический факт, что в 1865 году картина Грёза «Девушка с ягненком» была продана на аукционе Портали за один миллион двести тысяч франков (что равняется более чем сорока тысячам фунтов), может подтолкнуть ваши мысли в нужном направлении.
Было видно, что толчок уже подействовал. Инспектор оживился, посмотрел с интересом.
– Осмелюсь напомнить вам, - продолжал Холмс, - что величину профессорского жалованья нетрудно узнать из любого надежного справочника, коих имеется несколько. Семьсот фунтов в год.
– Но как же тогда он мог приобрести...
– О том и речь. Как же он мог?
– Н-да, интересно, - сказал, задумавшись, инспектор.
– Продолжайте, мистер Холмс. Вас слушать - одно удовольствие. Заслушаешься.
Холмс улыбнулся. Он всегда, как это свойственно настоящим артистам, радовался искреннему восхищению.
– А как же Берлстоун?
– Время еще есть, - ответил инспектор, покосившись на часы.
– Кеб ждет у крыльца, и до вокзала Виктории мы доедем меньше чем за двадцать
– Никогда.
– Тогда откуда вам известно убранство его комнат?
– Ну, это дело другое. Я три раза побывал в его квартире, дважды приходил в его отсутствие якобы по каким-то делам, сидел, ждал и, не дождавшись, уходил. А однажды... Впрочем, об этом случае не следует рассказывать детективу. Именно тогда я позволил себе взглянуть на бумаги, и результаты оказались самые неожиданные.
– Нашли что-то компрометирующее?
– Ни строчки. Это-то меня и удивило. Надеюсь, теперь вам ясно насчет картины. Она свидетельствует о том, что ее владелец - человек весьма богатый. Но как он разбогател? Он не женат. Его младший брат работает начальником железнодорожной станции на западе Британии. Научная работа приносит ему семьсот фунтов в год. И однако, у него есть полотно Грёза.
– И значит?..
– По-моему, вывод напрашивается.
– То есть, что он имеет большие доходы, и, судя по всему, незаконные?
– Совершенно верно. Разумеется, у меня имеются и другие причины так полагать - с десяток тончайших нитей тянутся к центру паутины, где затаилось коварное, ядовитое существо. Я назвал полотно Грёза просто потому, что вы и сами его видели.
– Ну что ж, мистер Холмс. Признаю, что все это весьма интересно. Более того - поразительно. Но давайте все же уточним, если можно. Что является источником его доходов: мошенничество, фальшивые деньги, грабежи?
– Вы читали о Джонатане Уайльде?
– Имя вроде бы знакомое. Персонаж из какой-то книги? Я не высоко ставлю детективные романы, сыщики в них поступают самым странным образом, а почему, не объясняется. Их просто вдруг осеняет. Это не работа.
– Джонатан Уайльд - не сыщик и не персонаж из книги. Это чрезвычайно ловкий преступник, и жил он в ХVIII веке, где-то в 1750-х годах.
– Ну, тогда он мне ни к чему. Я человек дела.
– Мистер Мак, самым полезным делом для вас было бы запереться у себя дома месяца этак на три и по двенадцать часов в сутки изучать историю преступлений. Все в мире повторяется. Джонатан Уайльд управлял лондонскими преступниками, продал им свои мозги за пятнадцать процентов комиссионных. Колесо описало полный круг, и снова показалась та же спица. Все это уже бывало прежде и будет впредь. Я сообщу вам некоторые факты о Мориарти, которые могут вас заинтересовать.
– Вы и так уже меня заинтересовали больше некуда.