Долларовый эквивалент
Шрифт:
Темнело, казалось, с каждой секундой. Последние солнечные лучи, красневшие на верхушках сосен, гасли, и те будто покрывались пеплом. Высокие ровные стволы сливались в одно черное пятно. Бледной лентой высвечивалась под колесами дорога.
Наконец Видюнкин притормозил, бережно скатился с дороги на потемневшую траву и остановил машину за порослью молодых сосенок у обочины.
– Станция Березай, – объявил он. – Дальше поворот, а там уже метров через сто и кордон. Если еще не раздумали – самое время вам выходить.
Глузский и его подчиненные
– Вы, товарищ младший сержант, конечно, мне непосредственно не подчиняетесь, и ситуация у нас, прямо скажем, не самая ординарная. Поэтому я вас прошу чисто по-мужски – поддержите нас еще немного. Будет опасно, но в случае удачи можете рассчитывать на поощрение. Я лично замолвлю за вас словечко.
Видюнкин посмотрел на него спокойным рассудительным взглядом.
– Зря вы это сказали, товарищ полковник, – произнес он. – Это получается – я вроде как бросить вас собрался? Я так не поступаю. Лишь бы машина не подвела, а так… Вместе приехали – вместе и уедем. Вы только скажите, что делать надо?
– Значит, так, – объяснил Гуров. – Мы сейчас на кордон. Все там проверим и постараемся разобраться без лишнего шума. Но может получиться и накладка. Вот если услышите выстрелы – заводите свой драндулет и дуйте прямо к нам! И еще… Может так случиться, что кое-кто на машине попробует прорваться. Как думаете, сумеете остановить?
– Можно попробовать, – спокойно ответил Видюнкин. – Тогда я мотор на всякий случай глушить не буду…
Гуров ободряюще хлопнул его по плечу и выбрался из машины. Вчетвером они направились по лесной дороге и скрылись за поворотом.
– У меня такое ощущение, что здесь запросто водятся волки, – недовольно сказал Глузский. – И вообще тишина какая-то, елки… Не заблудиться бы!
– Ты что, маленький? – спросил Гуров. – И потом, какие волки? Здесь люди живут.
– Люди, – хмыкнул Глузский. – Нормальные люди в квартирах живут, а не в лесу. Как можно жить в лесу?
– Вот сейчас и посмотрим – как, – сказал Гуров. – Только вначале давайте договоримся. Всей толпой на кордон ломиться ни к чему. Я вначале один зайду. А вы тем временем возьмете это хозяйство в кольцо, и чтобы муха не пролетела! Если все будет нормально, я дам команду. Ну а если что – командуй сам, Глузский! Только помни – нам не бандитов взять главное. Нам девушка нужна. Из этого и исходи. Мертвецов нам больше не надо.
– Этого мог бы и не говорить, – мрачно отозвался Глузский.
Они прошли еще немного и увидели впереди слабые огоньки. Впереди, немного в стороне от дороги, стоял бревенчатый дом, окруженный постройками поменьше. Окна в доме светились. Гуров обернулся и махнул рукой. Оперативники рассыпались в стороны и исчезли среди деревьев.
Гуров пошел дальше один и наконец достиг границы лесного кордона. Он располагался на большой поляне, окруженной высоченными соснами. Возле дома стоял мотоцикл с коляской. Над крыльцом горела электрическая лампочка
Их было две – беспородные, но очень крупные и очень злые. С захлебывающимся лаем они стали наступать на Гурова, оттесняя его к дороге.
– Вот так попали, на ровном месте и мордой об асфальт, – пробормотал с досадой Гуров. – О собачках-то вы, товарищ полковник, и позабыли, а какой же лесник без собак?
В доме послышался шум, на крыльце затопали шаги, грохнула дверь.
– Чего? А? Кто там? А ну фу! Молчать, я сказал! – Грозный хриплый голос отчасти тоже был похож на сердитый собачий лай.
Может быть, поэтому псы подчинились мгновенно. Они отступили и даже махнули Гурову хвостами – мол, извиняй, служба такая. Хозяин вглядывался в него с крыльца.
– Вы кто? – окликнул он. – Не узнаю. Николай, что ль? Чего надо?
– Да вот заблудился немного, – с неловким смешком объяснил Гуров. – Из города я. Пошел в лес погулять и заблудился с непривычки.
– Из Воскресенского, что ли? – не понял лесник. – Так вон она, дорога, – у тебя за спиной. Прямо к поселку и выйдешь.
– Да мне бы попить, – сказал Гуров. – В горле пересохло.
Лесник на секунду задумался, а потом неласково сказал:
– Ладно, иди. Тут на крыльце ведро.
– А собачки? – спросил Гуров.
– Они не тронут, – уверенно сказал лесник.
Гуров прошел к дому. Собаки действительно не тронули. Он поднялся на крыльцо и запоздало поздоровался.
– Вот тебе ковш – пей! – распорядился лесник.
Выглядел он лет на сорок пять, был приземист, крепок и угловат в движениях. Лицо загорелое, в сетке ранних морщин. Глаза смотрели подозрительно и неприязненно. Наверное, он мало кому доверял в этом мире, да и его самого мало кто жаловал.
Гуров напился и сказал «спасибо». Лесник смотрел на него тяжелым взглядом и ждал, когда Гуров уберется.
– Один живете? – добродушно спросил Гуров.
– Тебе какая забота? – грубо спросил лесник. – Ступай, пока я за собаками присмотрю.
– Страшно, наверное, жить в лесу одному? – словно не понимая намека, произнес Гуров. – Собаки собаками, а если случится какая беда… – Он покрутил головой.
– Если беда – я ружье достаю, – с угрозой сказал лесник. – А ты шел бы, мил человек, а то и впрямь заблудишься в темноте-то!
Гуров все пытался понять, есть ли кто-нибудь еще в доме, но лесник мешал ему. Иногда Гурову казалось, что он слышит какие-то звуки, доносящиеся изнутри, но был ли это человек или потрескивали старые стены, понять не удавалось.
– Ладно, спокойной ночи! – уважительно сказал Гуров. – И правда, пойду, а то поздно уже. Говорите, прямо по дороге?
Он спустился с крыльца, пересек поляну и неторопливо пошел прочь. Лесник, не двигаясь, смотрел ему вслед. Потом заскрипела и хлопнула дверь. Стало тихо.