Доллары в банке
Шрифт:
Он говорит: некогда мне, детей кормить надо! И не было от него заявления о нападении и ранении. Когда задержали самих бандитов, они рассказали про этот эпизод. И мы пришли к пострадавшему водителю, говорим: «Вот, мы бандитов задержали». И за руку отвели этого серьезно раненого человека в больницу, чтобы ему сделали операцию и вытащили злосчастную пульку.
Призвание
Виктор Николаевич БУЛУШЕВ, считает, что ему повезло. «В моем роду семь поколений служили царю-батюшке, охраняя закон и порядок в государстве, –
Но это не значит, что в молодости Виктор Николаевич выбрал свой жизненный путь без колебаний. Его привлекал труд в сельском хозяйстве. Заманчивой казалась и работа строителя.
И все-таки молодой человек решил следовать семейной традиции. Учился в Саратове в специальной школе милиции, получил звание лейтенанта, продолжил образование в Саратовском юридическом институте. «Родители одобряли мой выбор. Они во всем поддерживали меня. Профессионально я вырос здесь, в Пензе».
Видимо, сказались гены – Виктор Николаевич стал признанным мастером своего дела. Он раскрыл множество преступлений, в том числе и «громких», не меньше, чем прославленные корифеи уголовного розыска.
Первые… разочарования
Старушка хранила деньги в банке. Нет, не в финансовом солидном учреждении, а в обыкновенной, стеклянной литровой банке, да еще, для пущей надежности, спрятав банку в подвал. И надо же! – какие-то негодяи сумели выкрасть сбережения бабуськи из такого «надежного» хранилища!
– Было это в Железнодорожном районе, – вспоминает Виктор Николаевич. – Мы выехали со старшим офицером на место преступления. Старушка плачет, убивается: деньги у нее похищены прямо из квартиры. Только наш руководитель весел: сейчас, мол, все выясним, все разузнаем! Была в нем какая-то лукавинка, и лукавинка, прямо скажем, недобрая.
Спустился наш шеф в подпол и что-то долго там находился. Потом позвал следователя. А мы свое дело делали: расспрашивали соседей и так далее. И вдруг он вышел, отозвал нас в сторону и говорит:
– Ребята, скиньтесь по полтиннику!
– А что такое?
– Потом расскажу!
Оказывается, жена дала ему на обед только рубль. Он его порвал на мелкие кусочки и скинул в подвал. Потом объяснил горевавшей бабке, что виноваты… грызуны! Даже стеклянные осколки хозяйке показал. Видимо, хитрец не терял времени даром, «раскрошил» в подвале пустую банку – для того, чтобы убедить старушку в правдивости своей «версии». На самом деле это было, конечно же, преступление. Никогда не забуду грустных глаз обкраденной хозяйки, так и не дождавшейся помощи от нас, сыщиков.
Я поклялся в душе никогда не заниматься такими вот «фокусами». Да и первый мой начальник – Александр Семенович Фролов – учил нас честному, добросовестному отношению к своим обязанностям.
Но тогда, к сожалению, и такое случалось у иных «ловких» оперативников. Поэтому и статистика краж выдавала скромные, небольшие цифры – сыщики искали способы отказать в возбуждении уголовного дела. К сожалению, это было. Потом все поменялось – с созданием картотек, учета заявлений жизнь любителей ловчить стала намного труднее.
Охота
По мере профессионального и служебного роста все сложнее становились и проблемы, которые приходилось решать сотруднику уголовного розыска. «Примерно, в конце 80-х – начале 90-х годов в наш областной центр повадились межрегиональные преступные группы. «Гастролеры» заезжали в города России, грабили квартиры, совершали и другие преступления, а потом скрывались.
Были этнические группы, скажем, грузинская, которая специализировались только на кражах из квартир. Многие пензенцы пострадали от этих заезжих молодцов. Они приезжали, снимали здесь квартиру, группа состояла из трех человек.
Три грузина, изучив город топографически, «пробивали», то есть узнавали, адреса богатых людей, имеющих деньги и золото. Почерк преступников нам был абсолютно неизвестен. Дверные замки они открывали спокойно, без помех, и, уходя с награбленным добром, аккуратно… закрывали!
И так – во всех четырех районах! Мы обходили жителей, просили их вставлять вторые замки. То есть, это была наша информационная атака на воров. Но и эти меры не приносили желаемого результата. Квартиры пензенцев по-прежнему подвергались периодическим набегам гастролеров.
«Я сделал вывод, – вспоминает Виктор Николаевич, – преступления носят профессиональный характер. Потому что люди, которые, так умелы в своем нечистом ремесле и столь неуловимы, проходят очень серьезную подготовку».
Чтобы вскрыть, замок нужен инструмент. Чтобы научиться проникать в чужое жилище без особого труда, нужны годы «тренировок». Необходимо проходить практику в криминальных кругах. Например: пройти сквозь стекло, не оставив следов.
Я назвал эти преступления профессиональными еще и потому, что совершались они группой, носили групповой характер. Хотя не было еще понятия организованной преступности. При советской власти профессионализм в преступности отрицался. Профессиональная преступность противоречила идеологии и… законодательству.
Попробовали выйти на след «гастролеров» через рынок сбыта – ничего! Преступники работали периодически – по 10 дней. Из других городов получили информацию: там совершалось подобное, но в другие сроки. Получили лишь подтверждение – действуют «гастролеры».
Путем активных поисков выяснили, где они снимают квартиру, нашли один адресок, получили описание личностей. Установили слежку. И вот поступил сигнал – гастролеры прибыли! Но как говорится: не пойман – не вор. Необходимо было взять гастролеров с поличным.
Они выбирали объект, долго следили. А мы следили за ними! Ограбление совершали с 10 до 12 часов. Мы оцепили место, выехали на задержание. Поймали их с ценностями и воровскими инструментами.
На квартире, которую снимали «гости», нашли маски, оружие, их документы. Выяснилось, что они все ранее судимые, еще на территории Грузии. Вначале никто из них признательные показания не давал. Пришлось доказывать за счет вещественных доказательств и материальных признаков преступлений. Из трех показания дал только один. Собиралась информация из других регионов. Соединили 15 уголовных дел в одно.