Долли
Шрифт:
Пока ничего.
Дарла собранно кивнула и быстро пошла вперёд. Ниль плавно, но упрямо сделала жест рукой: давай, мол.
Ладно, подумала Долли, одна тоже сойдёт. Она нервничала всё сильнее.
Она медленно пошла за Дарлой. Та, вся в чёрном, сливалась с темнотой, только грязные волосы белели. Отпустив её шагов на двадцать, Долли выровняла скорость и обернулась. Ниль пока стояла на месте, отпуская её. Правильно. Ближе подойти она не могла — могло плохо кончиться. Если уж ходишь по Лесу компанией больше двух человек, лучше соблюдать дистанцию. Так сопротивление меньше. Пойдёшь
Например, за собравшимися в одном месте быстро приходила безглазая тварь. Долли убила одну недавно. На время, конечно. И совсем не была уверена, что справится второй раз.
Только теперь Долли заметила, как на самом деле холодно. Закуталась в руки. От дыхания шёл пар. Она оглянулась на Ниль, но пара не заметила или не разглядела.
— Холодно. — Долли сказала это негромко, но так, чтобы они слышали. — Зря я куртку оставила.
— А зачем? — спросила Дарла.
— Забегалась, жарко стало, — соврала Долли.
Дальше опять шли молча. Пар клубился от земли, тёк вверх вдоль стволов, чёрные ветки щетинились иглами изморози. Долли никак не могла понять, куда падает тень. Ну и ладно, такое бывало иногда. Как будто был в лесу ещё дополнительный источник света, только самого света не было видно.
Дарла не предложила куртку. Холодало, а впереди виднелся провал просеки. Ниль, какая-то исхудавшая, шла в кожаной куртке на одну блузу — над наглухо застёгнутым передом виднелся серый простой воротник. Волосы её, обычно блестящие на зависть, казались безжизненными, и словно бы не отражали свет, а впитывали его, как волокна тёмной ваты. Всё, что мог сделать с ними лунный свет — это подчеркнуть посёкшиеся концы. Волосы Дарлы же всегда напоминали леску, а теперь это были свалявшиеся патлы. Она распустила их по спине, поверх куртки, хотя обычно скалывала на затылке двойным гребнем.
Долли заметила, что у Дарлы больше нет её серёжек. Они не были сорваны — мочки оставались целыми — но маленькие блестящие капли больше не украшали её уши. Стало совсем холодно, и Долли не могла понять, вообще или только ей. Подруги вообще никак ни на что не реагировали.
— А вы зачем так далеко пошли? — спросила Долли, облизав сохнущие губы. Резко повернула голову — показалось, сбоку посмотрели два белых глаза. Ничего. Впрочем, ручаться она не могла. Может, их и не было вовсе. А может, их было четыре.
— Да ни за чем, — не поворачиваясь, ответила Дарла. Долли попыталась представить выражение её лица и испугалась. Дарла врала. Так далеко в лес просто так не ходят. Долли пошла только за ними. Что—то такое эти две знали, что толкнуло их в эту сторону. То, что матово отсвечивало там, в темноте? Может быть.
Стояла поздняя осень, глухой предрассветный час. Тянуло на мороз, до опушки оставалось мучительно далеко, нужно было поворачивать на восток и уходить. Пока всё шло нормально, подозрительно нормально, и это не нравилось Долли больше всего.
Иногда ей казалось, что она идёт в одиночку.
Она оглядывалась назад, встречала тёмные глаза Ниль, поворачивала голову обратно, подозревая, что вместо смутно белеющих волос
— А чего сюда забрели—то? — не отставала Долли.
— Заблудились, — ответила Дарла. — Долли, пошли молча. Мне здесь надоело уже.
Вот что мне сказать, подумала Долли. Кого позвать. Ни Джетту, ни даже Клайда, никого тут нет, кроме них, и не будет. Такое всегда делалось в одиночку. И не потому, что вдвоём не заблудишься — запросто, хоть вдесятером. Долли вспомнила ту историю про Гая и девятерых его людей. Она тогда была ребёнком, но запомнила — из десятка буквально спустя три часа вернулось трое. В крови, один умер потом в госпитале. Те двое ничего не смогли рассказать — вроде шли как положено, с дистанцией, молча, цепью. И внезапно перестали узнавать местность. Лес сделался словно каменным, похожим на вулканическое стекло. Что потом, никто не вспомнил, только повторяли про Нож. Кто знает, что за Нож, выходило, что существо какое-то. Долли не знала, как относиться к этим историям, пока, вытаскивая парня-сомнамбулу, не встретила Волосы, такую же почти легенду.
Больше такими большими группами никто в Лес не ходил.
— А что вы делали всё это время? Что ели хоть?
Долли пожалела, что задала два вопроса подряд, когда получала ответ. Один.
— Охотились.
Они вышли на просеку, молча.
— Налево, — сказала Долли достаточно громко. Дарла повернула налево, потерялась за деревьями. Долли захотелось побежать за ней, как будто её кто подхлёстывал. Она сдержала себя, вышла на продуваемую ветром прогалину всё в тех же двадцати шагах позади Дарлы. Обернулась. Ветер потянул за волосы, выдернул прядь из-за воротника. Лист скользнул по лицу, как пощёчина призрака.
Она пошагала дальше, обернувшись спустя минуту ещё раз — удостовериться, что Ниль ещё с ними.
Ветер дул в спину, подталкивал, словно гнал прочь. Близилось уже то место, где Долли бросила свои вещи. И было холодно, нестерпимо холодно. Приходилось всё время сжимать и разжимать кулаки, иначе она переставала ощущать пальцы — все, кроме раненого, который ныл не переставая.
Шли по-прежнему молча.
— Девочки, — позвала Долли и сама содрогнулась от того, как в никуда прозвучало это слово.
Никто не ответил. Может, тихо позвала.
— Девочки, Дарла!
Остановилась, обернулась. Долли обернулась в свою очередь, жестом приказала Ниль стоять на месте. Только после этого подошла к Дарле.
— Дарла, дай куртку хоть на десять минут. Холодно, сил нет. И давай немного поближе держаться, мы что—то слишком.
— Хорошо, — ответила Дарла.
Она просто остановилась, не подошла к Долли, ожидая, пока та поравняется с ней.
— Снимай, — сказала она глухо, приподняв руки и отведя плечи назад. Долли отчего-то напряглась, медленно взяла куртку за кожаный воротник и сняла с Дарлы, думая о том, что абсолютно не представляет, что сейчас делает Ниль позади их. Лес услужливо подбрасывал мозгу картины, от которых где-то в горле ощущался неприятный спазм.