«Долой стыд!». Сексуальный Интернационал и Страна Советов
Шрифт:
Главным из всех искусств является кино, – провозгласил Ленин и оказался прав. Кино оказалось идеальным средством промывания мозгов; киношным героям хотелось верить и на них походить, а сцены с экранов – переносить в обыденную жизнь.
Кино в Советском Союзе приобрело статус общедоступного массового зрелища, став своеобразным культурным феноменом. Зарожденный в 20-х годах чудовищный по уровню низкопробной лжи киноагитпроп, в 30-е годы сумел сделать ложь более эстетичной, благодаря тому, что в кино появился звук. На первом этапе развития звуковое кино становится почти полностью музыкальным. Музыкальные номера сделались главной мотивировкой звука. И оттого многим звездам немого кино пришлось уйти из профессии, – их голоса оказались неподходящими. Советским «гениям» 20-х годов также пришлось уступить место «гениям» 30-х—40-х годов. Ремарка: нас упорно заставляют думать, что советские режиссеры и постановщики фильмов, ставших советской классикой, были настоящими гениями; и все – только потому, что мы НЕ знаем: каким было бы кино, если бы оно развивалось в условиях царизма. А ведь оно обязательно
В кино пришли новые подмастерья, превращаясь из любителей местечкового уровня в «гениев» мирового масштаба (как утверждают). И русское киноискусство после 1917 года пошло «своим путем».
Главным кинорежиссером предвоенного кино стал Григорий Александров, а звездой его фильмов – его жена русская графиня Любовь Орлова. Потомок графского рода обладала благородной внешностью, музыкальным талантом и хорошим голосом. Александров, сопровождавший «гения» Эйзенштейна (снявшего культовый маразматический фильм «Броненосец «Потемкин»») в его трехлетнем пребывании в Америке, узнал многие приемы Голливуда, которые использовал, создавая свою, советскую «фабрику грез». В США ярко пылали звезды Джанет Макдональд и Дины Дурбин; Александров зажег советскую звезду – Любовь Орлову.
Жизнь этой примадонны полна исключительной трансформации и трагизма, характерных эпохе. Ни одна советская энциклопедия не дает сведений о семье, в которой родилась актриса. Это гражданам СССР знать не положено! Юная красивая девушка, чье происхождение от бдительных чекистов и коммунистов скрыть было невозможно, получает образование в Московской консерватории (1919–1922), затем в Московском театральном техникуме (1922–1925). И оттого становится любопытно: какой ценой ей удалось в столь юном возрасте получить доверие от властей и их «недреманного ока»? Ведь одними талантами объяснить это просто невозможно; в те времена массово погибали не менее талантливые и уж по настоящему гениальные русские люди.
Вот некоторые сведения, которые в советскую эпоху тщательно скрывались.
Любовь Петровна Орлова (1902–1975), родилась в Звенигороде, но не 11 февраля, как официально везде фигурирует, а 16 января (по старому) или 29 января (по новому стилю); смена даты рождения предпринята не для того ли, чтобы вычеркнуть ее принадлежность великому роду? Эти новые сведения были представлены в передаче «В поисках утраченного» (1996 г.), когда ее ведущий Глеб Скороходов показал послужной список отца Орловой, в котором записаны даты рождения дочерей. Бумаги свидетельствовали: «Любовь – 16 января 1902 года». Отцом будущей советской кинозвезды был потомок тверской ветви Рюриковичей граф Петр Федорович Орлов; статский советник, служил в военном ведомстве. Матерью – происходившая из старинного дворянского рода графиня Евгения Николаевна Сухотина, племянница мужа дочери графа Толстого Татьяны Толстой-Сухотиной. Книга Льва Толстого «Кавказский пленник» с дарственной надписью все годы хранилась в доме Орловых как реликвия. В приданое Евгении Николаевне досталось имение Сватово в Воскресенском уезде (ныне Истринский район). Жизнь счастливой супружеской пары и их дочерей-милашек плавно протекала между родительским домом у Патриарших прудов и усадьбой в Звенигороде, пока не грянула дичайшая революция. Отец семейства граф (конечно же, для властей – уже бывший) Петр Федорович Орлов с трудом устроился на работу в одно из советских учреждений, где ему дали пайку лишенц а: по 200 граммов хлеба на домочадца. Русские люди с родовой историей за плечами в своей стране, захваченной красными бандитами, становились бесправными лишенцами, живущими в ожидании скорой и неминуемой расправы.
Как многие, Орловы уехали в провинцию, где с провизией было легче. Оставшись жить в Сватове, родители Любы и ее сестры Нонны (в будущем Голиковой) чудом не были растерзаны большевиками и не умерли с голоду благодаря тому, что возделывали огород и держали корову. В тяжелый голодный 1918 год хрупкая Люба шестнадцати лет от роду возила в Москву молоко, чтоб выменять его на хлеб. Говорят, оттого, что ей приходилось таскать тяжелые бидоны на морозе, ее руки навсегда остались красными и обветренными, чего она очень стеснялась и старалась спрятать их от объектива кинокамеры.
В книгах Дмитрия Щеглова «Любовь
Люба Орлова получила прекрасное и разностороннее образование. Ее родители хотели, чтобы дочь стала профессиональной пианисткой, и с семи лет она прилежно занимается с талантливыми педагогами. Ее ждало прекрасное, благополучное будущее, но когда свершился красный переворот и гибель казалась неизбежной, она сделала свое будущее сама, пробиваясь и приспосабливаясь к немыслимым и неизъяснимым переменам. «Мое творчество известно всем, моя жизнь не касается никого», – слова, как-то сказанные знаменитой Любовью Орловой, станут девизом ее жизни.
Дочь потенциального врага советской власти, обладающая сформировавшимся и развившимся в борьбе за выживание интуитивным чутьем, Любовь Орлова в 1921 году выходит замуж за А. Г. Берзина, занимавшего должность руководителя отдела производственного кредитования в Наркомате земледелия, и старше ее на десять лет; муж перевозит молодую супругу в занимаемую им огромную квартиру у Покровских ворот. К слову, незадолго перед тем Орловы проживали в коммуналке в проезде Художественного театра. В конце 20-х Берзин становится заместителем наркома; 4 февраля 1930-го последует арест Андрея Гаспаровича по «делу Чаянова», ему дадут три года и отправят в Семипалатинск. Чтобы затем арестовать снова, на сей раз как троцкиста, и отправить в концлагерь в Казахстан. «Если хотите, можем вас воссоединить», – однажды деловито предложат Любови Орловой на Лубянке, и та поймет, что больше никаких вопросов не только о муже, но и обо всех других, пропавших в неизвестном направлении, задавать не следует. Иначе следующим «врагом народа» становится спрашивающий. Берзин выйдет на волю уже после войны и, единожды явившись к родственникам Орловой, не позволит себе задать ни одного вопроса о Любочке, которая к тому времени будет признанной звездой № 1. Он хорошо знает, что каждый спрашивающий рано или поздно искушает судьбу.
Место мужа недолго окажется вакантным, но сначала вокруг Любови многочисленные поклонники; среди них – Михаил, сын руководителя театра В. И. Немировича-Данченко и Франц, гражданин Германии, якобы желающий во что бы то ни стало увезти Любочку и сделать кинозвездой. Почти каждый вечер после спектакля иностранный бизнесмен (его также представляют австрийским дипломатом и австрийским инженером, работавшим в СССР по контракту) возил красивую женщину на своем «Мерседесе» в ресторан, и только поздно ночью они возвращались к дому актрисы в Гагаринском переулке, где та жила с родными. Но после знакомства с Александровым, который в то время еще был женат, молодая и претенциозная актриса и умелая соблазнительница, мечтающая о большом будущем, понимает, что получила свой звездный шанс стать знаменитой.
Александров, побывавший в длительной командировке в Европе, Америке и Мексике в 1929–1932 годах, также подыскивает шанс; поездка за границу – очень четкий нюанс, отделявший от основной массы народа самых доверенных за особые заслуги перед властью, и не просто сотрудничающих с властями, а значительно укрепляющих идеологию власти и насаждающих эту власть самыми изощренными средствами. Впрочем, в биографии Григория Васильевича легко можно найти объяснения подобным фактам. В 1917 году он заканчивает Екатеринбургскую музыкальную школу по классу скрипки, а уже во время Гражданской войны 16-летний юноша состоит заведующим театра при политотделе 3-й армии Восточного фронта. После окончания войны вместе с сотоварищами организовал в Екатеринбурге ХЛАМ (Художники, Литераторы, Артисты, Музыканты; ну очень характерное название тому искусству, которое насаждали в те годы…). В 1920-м окончил режиссерские курсы Рабоче-крестьянского театра при губнаробразе и был назначен инструктором отдела искусств Губобразнадзора. Осуществлял контроль за репертуаром кинотеатров, в том числе занимался монтажом и переделкой старых фильмов, приспосабливая их под новую идеологию. И ничего удивительного, что смышленый еврейский юноша попадает в число тех, кому дозволено познавать вражескую, буржуазную культуру изнутри; изучать, чтобы точно знать, как противостоять ей ее же передовыми методами. По возвращению из-за границы услужливый Александров снимает фильм «Интернационал», прославляющий И. В. Сталина, советскую страну и политику партии; в его творческой карьере наряду с прославленными художественными фильмами будут фигурировать ленты, посвященные Сталину и очередным съездам коммунистической партии.