Должница
Шрифт:
— Снова ты!!!
Злой «Арес» в руках которого я находилась, без усилий встряхнул меня, отпуская на землю, отходя на шаг, брезгливо встряхивая руки, доставая платок из своего кармана, вытирая о него грязь с ладоней…
Смотрю на него и понимаю, что ранее бушующая в его глазах буря, за эти часы только набрала обороты, превратившись в настоящий шторм на сером море, расплескавшись, бьющими волнами гнева, затянув небо благоразумия в его глазах свинцово-серыми тучами раздражения.
— Дура! Ведь чуть не переехал тебя!
— Смотреть нужно, куда едешь… — устало пробурчала
Глава 7
Больно!
Ушиблась при падении копчиком, ударившись локтями об асфальт, извозилась в грязной луже, а этот еще и орет!
— Ты! Что ты вообще здесь делаешь?! — рычит, тыкая в меня пальцем. — Почему не уехала домой вместе со всем персоналом?!
— Не взяли… Потому, что в штат еще не оформили… — выдохнула я, потирая ноющий локоть. — Я домой пошла, а тут вы… На меня наехали…
— Я наехал! Я чуть совсем не переехал тебя дуру! Потому, что ты сама из темноты под колеса прыгнула!!! Подожди… Это как не взяли?! Как пешком?!
Встал, чуть расставив ноги, скрестив руки на груди, выжидательно подняв одну бровь, играя жевалками на щеках, нехотя выставляя на мое обозрение ямочку на левой… Смотрит на меня своими штормовыми глазами, сейчас доводя только до крайнего раздражения и без того измученный организм.
— А вы не знаете, как люди пешком ходят? Ножками! — не выдержала я, взбешенная до предела его откровенным непониманием и скепсисом.
С точностью повторила его позу, встав, высоко подняв голову, тряхнула волосами, которые сразу же, привычно подчеркнули лицо, выделяя на нем безупречные скулы…
Не съест меня своим взглядом! Не прожжет!
— В машину садись… — устало выдыхает Сергей, кивая в сторону своего авто, — на заднее.
Я отрицательно махнула головой, уже было поворачиваясь, чтобы уйти, но сразу же была схвачена за ушибленный локоть, поэтому, громко застонав, отпрыгнула от него, будто от оголенного провода под напряжением.
— А ну! В машину, я сказал!
Сделал шаг ко мне, снова схватив, но уже чуть повыше, не задевая ноющую ссадину. Дернул к себе, так резко, что у меня аж дух вышибло, поэтому пришлось упереться ему в грудь своими руками, дабы сохранить расстояние между нами.
— Я грязная вся… Не могу я к вам в машину… — опустив глаза, призналась, в нежелании пачкать, наверняка, до приторности идеальный салон.
Подвел меня к задней дверце, открыв ее, бесцеремонно зашвырнул на сиденье, с громким хлопком стукнув дверью, словно ставя точку в нашем разговоре. Обойдя машину, заняв водительское, резко дернул с места, выруливая на главную дорогу, сразу занимая скоростной ряд.
— Сережа… Ты так долго…
В темноте салона, с непривычки, после слепящих глаза фар, не увидела сидящую впереди меня девушку. Но, услышав томный голос, заметила ее пальчики с отличным, ярко красным маникюром, которыми она провела по его ноге, явно пытаясь привлечь к себе внимание, или вновь завладеть им.
— Небольшое недоразумение, — ответил он, не обращая внимание на девушку, глядя на меня в зеркало заднего вида.
Это, оказывается я — недоразумение!
Надувшись,
Красивые! Уверенно держащие руль, с длинными, аристократичными пальцами, выдающими «породу». Перевела взгляд на свои, красные, воспаленные от многочасовой работы и спрятала их, натянув на кисти рукава толстовки, скрещивая руки на груди, лелея теплом своего тела.
— Мерзнешь? — услышала я тихий баритон Сергея. — Тебя спрашиваю, Хамелеончик…
— У меня имя есть!
— Так ты же не представилась…
— Я думала, что вы… ты все и так разузнал, раз нашел…
— Я узнал только то, что мне было нужно. Ну?
— Слава. Нет, не мерзну…
Вижу, что следит за мной, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида, каждую свободную от дороги секунду. Не обращая внимание на поглаживающие его бедро наманикюренные пальчики, цепко выхватывает каждое, сделанное мной движение, будь то незначительный поворот головы или рваный выдох, когда пошевелилась, усаживаясь поудобнее, задевая ноющий ушибленный локоть. Он видит меня всю, а мне доступны для обозрения только его глаза, которые прямо напротив меня, завораживающе притягивают взгляд, уже не отпуская, как огромная темно-серая водяная воронка, спиралью затягивают меня внутрь нее, поражая силой своих чувств. Там все: яркая вспыльчивость, приглушенная раздраженность, горячность, пылкость, неожиданное увлечение…
Я не могу отвести взгляд, не в силах, затаив дыхание, следя только за его реакцией, неосознанно облизываю вмиг пересохшие губы, проходясь по нижней самым кончиком языка и вижу, как его глаза, вмиг, темнеют, подернутые странной для меня одержимостью, словно серой дымкой пепла…
Сглотнула, прервав зрительный контакт, заставив себя отвести взгляд.
Такие мужчины не для меня. У меня на них стойкий иммунитет, выработанный с самого момента взросления и я не изменю своим принципам, не стану такой, как эта незнакомка на переднем сидении, рядом с водителем, которая готова пойти на все, лишь бы не упустить даже толику внимания своего кавалера. Опустила глаза на ее руку, которая настойчиво поглаживала, царапала, проводя острыми ноготками, игриво завлекая, обещая…
Но он смотрел только на меня…
Действительно, фото попавшее к ней было для меня чем-то вроде талисмана.
Я, все детство провел в детском доме, не имея семьи по трагической случайности, попав туда, казалось бы не на долго, но за годы основательно и прочно там закрепившись. На фото был я и моя погибшая мать. В тот, треклятый для меня год, когда погибли родители, оставались еще пара очень дальних родственников, но они, один за другим, умерли, так и не успев меня забрать. Таким образом, по издевательской невезучести, я остался совсем один, а потом меня перекинули в новый детский дом, где я познакомился с Саней Зверем.