Дом № 23

Корнеев Александр

Разгоряченная венами ладонь, в очередной раз примяла к земле холодную траву, в мгновение расплавила иней в скользскую кашицу, и вдруг заскользила вбок. Потеряв опору, я упал на спину.

Небольшая оплошность – случившееся падение, сейчас может стоить мне жизни…

Приподняв корпус и затаив дыхание, явыставил пистолет вперед. В шагах в пяти захрустела трава… потом снова, все ближе и ближе…

Я никогда не сжимал рукоятку пистолета так крепко как сейчас. Я никогда не был настолько собран. Я никогда не думал, что могу погибнуть при таких обстоятельствах.

Трава захрустела совсем близко, и наконец,

бестия появилась передо мной. Вблизи тварь еще противнее – лицо-морда источена множеством мелких язв и шрамов. Короткая шерсть на лапах торчит клочьями, а из проплешин, сочится нечто мутное и вязкое.

Нависнув надо мной, тварь зашипела победоносно и триумфально.

Я собрался разрядить скромный боекомплект в плоть существа, но странный звук в небе, где-то позади, отвлек меня. Этот звук был похож на то, как одна из лопастей ветряной мельницы с шумом рассекает воздух. Только в моем случай, это была очень большая лопасть…

Воздух снова тяжело рассекли. Совсем близо. Зашумела и закачалась в разные стороны трава. Триумфующая бестия задрала харю в небо, вдруг угрожающе зашипела, а потом внезапно оторвалась от земли невидимой силой, которая бесшумно понесла бестию ввысь, в черное небо.

Замерев, я смотрел на происходящее, на удаляющуюся тварь. Когда она была уже далеко, над крышей девятиэтажки, бестия на мгновение попала в фон желтоватого диска луны… Над ней я увидел черную, крылатую тень. Тень держала добычу в цепких и огромных когтях, словно орел, держаищий желторотого ципленка. Неведомое существо махнуло длинными крыльями, и снова скрылось в черном небе. Я еще долго смотрел им вслед, пока на той стороне детсада снова не застрекотали автоматные очереди.

Поднявшись с травы, я подошел к лежащему на земле бойцу. Прощупал пульс.

Готов.

Выпотрошил его разгрузку: взял два магазина к автомату. Остальное не тронул. Потянул за лямку валяющийся радом Калашников, перетянул оружие через плечо. Дернул затвор и направился к окну детсада.

Перемахнув через подоконник, стараясь как можно меньше хрустеть осколками оконного стекла на полу, я двинулся вглубь здания. Из комнаты вышел в коридор. В целях маскировки фонарь включать не стал. Из-за полной луны внутри здания можно было обойтись и без него. Выставив автомат перед собой, зашагал вдоль стены. Кажется, стреляли из комнаты, которая была через один проем. Не доходя до него остановился, и прислонился спиной к стене.

Судя по возьне и разного тембра возгласам их там двое. Тембры мне не знакомы. Это я прикинул, так, на всякий случай. Вдруг за время моих приключений, мои заняли тут огневую позицию. Но нет, не они это. Возможно, что бойцы Савкина. А возможно, что и мародеры.

Как определить, кто есть кто?

За стеной стрекотали автоматы. Те двое по очереди звенели осколками стекла, видимо пинали их подошвой, когда меняли позиции в проемах окон. Послышалась тихая брань…

Я вскинул автомат и прислонился к нему лбом. Потер пальцем курок.

Думай, Марат, думай! Идея появиться в проеме – может стать последней глупостью в моей жизни. Если те мужики против нас, то значит, положили группу Савкина. А военный, вооруженный челнок положить – навык надо иметь. Значит мужики за стеной – серьезный противник. Моей глупости мне не простят. Срежут тут же.

Но судя по темпу боя

им сейчас не до тылов и поэтому у меня козырь – неожиданность. Упаду на пол и расстреляю через проем обоих. И все тут. А если бойцы Савкина это?

Я вспомнил бестию и распростертое тело бойца. Что-то мне подсказывало, что челнок погиб не от пуль мародеров. Поэтому решение я привел к исполнению молниеносно: нырнул на пол и направил автомат в проем. Два человеческих силуэта суетились около проемов окон и прицельно вели огонь. Все как я и предполагал: не до тылов им было. Не ждали меня.

По короткой очереди в каждый контур – и тишина в комнате. Лишь снаружи по инерции долбили в проемы очереди и пули крошили бетонные стены. Но потом и там опомнились и притихли.

Я подошел к телам. Форма на бойцах не военная и это хорошо, не ошибся я значит. Но и на мародеров они не похожи: вряд ли мародеры внезапно стали одеваться поголовно в черное. На предплечьях у бойцов нашивки: красный череп с костями. Из той самой оперы, что не влезай, убьет!

Присел на корточки и стал шмонать карманы в поисках документов. Дошел до внутреннего и наткнулся в нем на что-то кругое, совсем небольшое. Вроде грецкого ореха. Только я сжал предмет в кулак, как вдруг боец пришел в сознание и вцепился пальцами в мое запястье. Он сверлил меня мутным взглядом. Скалился. Пытался найти силы, чтобы вытащить мою руку из кармана и оттолкнуть меня. Боец приподнял голову. Кажется, он что-то хотел мне сказать. Но когда я это понял, и повернул ухо к его рту, боец снова потерял сознание и глухо стукнулся затылком о пол. Видимо в сознание он не придет уже никогда…

Я расцепил на запястье пальцы и потащил предмет из кармана. Предмет был точно как грецкий орех и светился матовым бледно-глубым светом. Необычный шарик… Внимательно присмотрелся к его центральной части: в ней свечение еле заметно подрагивало. Слегка подбросил артефакт на ладони…

Из проема донесся перезвон осколков битого стекла, как будто их случайно поддали носком. Я быстро сунул артефакт в карман своей разгрузки и направил автомат в проем.

Точно ощущаю, что около прохода кто-то остановился и слушает, что тут у меня происходит. Но я превратился в тишину и опустившись на колено, тоже слушаю, что там за стеной.

– Марат, это ты? – через минуту напряженного молчания, осторожно задал вопрос незнакомец.

– А ты кем будешь?– отозвался я.

– Вова я. Камаз. Марат, ты это, ствол опусти!

– Сначала ты!– не признал я голос Вовы Камаза.

Из-за угла медленно показалось дуло автомата, потом исполинская ладонь, сжимающая рукоятку. Автомат аккуратно лег на пол.

– Может хватить тыкать в меня этой хреновиной?! – держа руки вверх, в проеме произнес Вова Камаз, когда, по-прежнему, в него смотрело дуло автомата.

– Ну, ты крутой! – он продолжил, когда я опустил оружие.

– С чего бы?

– Так это… когда ты валить чуваков этих начал, я в начале коридора был. Ты как этот, как его… – вспоминая, Вова потер большим и указательным пальцем. – Рембо! Точно! – исполин произвел щелчок.

Не ответив, я опустился над трупами и начал потрошить их боезапас. Вова Камаз оперся на дверной косяк, прикурил, смачно выдохнул:

– Как ты понял, что они не свои?

– А ты как понимаешь, когда бабу мацать можно?