Дом Аида
Шрифт:
– Ага, – буркнул Фрэнк. – Спасибо.
Бог потянул рычаг. Колеса-змеи начали вращаться, крылья захлопали. Гаражная дверь в конце комнаты поднялась к потолку.
– О, какое это счастье – вновь иметь возможность свободно перемещаться! – воскликнул Трип. – В скольких полных невежества землях жаждут моих знаний! Я обучу их блаженству пахоты, орошения и удобрения!
Колесница приподнялась над полом и вылетела из дома, а Триптолем продолжал вопить в небо:
– Вперед, мои змии! Вперед!
– Да уж, – заметила Хейзел, – ну и зрелище.
– Блаженство
Хейзел положила руку на плечо Фрэнка.
– С тобой правда все нормально? Чем ты выторговал наши жизни? Что Триптолем заставил тебя сделать?
Фрэнк изо всех сил старался не расклеиться и обругал себя на чем свет стоит за собственную слабость. Он смог встать против целой армии монстров, но стоило Хейзел пожалеть его, и он едва не распустил сопли.
– Те коровомонстры… Катоблепасы, что отравили тебя… Мне пришлось их убить.
– Смело, – заметил Нико. – Сколько их оставалось, штук шесть или семь?
– Нет, – Фрэнк неуютно откашлялся. – Всех их. Я убил всех катоблепасов в городе.
Нико и Хейзел уставились на него в немом шоке. Фрэнк испугался, что они ему не поверят или поднимут на смех. Скольких на самом деле он убил на том мосту – две сотни? Три?
Но по их глазам он понял, что они поверили. Они все же были детьми Царства Мертвых. Возможно, они почувствовали все те смерти и резню, через которую он прошел.
Хейзел поцеловала его в щеку, для чего ей пришлось встать на цыпочки. В ее глазах застыла глубокая грусть, стоило ей оценить всю тяжесть перемен, произошедших с Фрэнком, – чего-то куда более важного, чем просто бурная вспышка роста.
Фрэнк тоже это понимал. Ему уже никогда не стать прежним. Но пока он не мог сказать, хорошо это или плохо.
– Ну ладно, – сказал Нико, рассеивая повисшее в воздухе напряжение. – Кто-нибудь из вас знает, как выглядит ячмень?
XXI. Аннабет
Аннабет решила, что уж кому-кому, а монстрам ее не убить. Как и ядовитому воздуху и таящейся на каждом шагу опасности в виде расщелин, обрывов и скал.
О, нет, слишком велика вероятность смерти от взрыва мозга из-за перегрузки странностями.
Во-первых, им с Перси приходилось пить огонь, чтобы остаться в живых. Затем они были атакованы группой вампирш под предводительством черлидерши Келли, которую она убила два года назад. И наконец, их спас титан-уборщик по имени Боб с шевелюрой, как у Эйнштейна, серебряными глазами и весьма своеобразным умением обращаться со шваброй.
Подумаешь, такая ерунда! Нечего и голову забивать, правда же?
Они шли за Бобом по пустоши, следуя руслу Флегетона, текущего к грозовому фронту тьмы. Время от времени они останавливались, чтобы глотнуть сжиженного пламени, поддерживающего их жизни, но радости это Аннабет не доставляло. В горле застыло ощущение, будто она уже в течение долгого времени без перерыва полоскала его электролитом аккумуляторной батареи.
Единственной ее поддержкой был Перси. Он
– Боб знает, что делает, – пообещал Перси.
– Интересные у тебя друзья, – пробормотала Аннабет.
– Боб интересный! – титан оглянулся и широко улыбнулся. – Да, спасибо!
У этого большого парня были хорошие уши. Аннабет стоило это запомнить.
– Итак, Боб… – она попыталась сделать так, чтобы ее голос звучал непринужденно и дружелюбно, что с обожженным сжиженным огнем горлом было не так-то легко. – Как ты оказался в Тартаре?
– Я спрыгнул, – ответил он таким тоном, будто это было очевидно.
– Ты спрыгнул в Тартар, – уточнила она, – потому что Перси произнес твое имя?
– Я был ему нужен. – Серебряные глаза посверкивали в темноте. – Но все нормально. Я и так устал убирать дворец. Поспешим! Мы уже почти дошли до привала.
Привала?
Аннабет даже представить не могла, что это слово могло означать здесь, в Тартаре. Ей вспомнилось, как им с Лукой и Талией, в их бытность бездомными полубогами, приходилось ради выживания ютиться на заправках и в придорожных кафе.
Куда бы Боб их ни вел, она очень надеялась на чистые постели и автомат со сладостями. Аннабет подавила хихиканье. Да, она определенно начинала сдавать.
Аннабет заставляла себя переставлять ноги, игнорируя урчание в животе. Она не отрывала взгляда от спины Боба, направляющегося прямо в стену темноты, до которой теперь оставалось всего несколько сотен ярдов. Его синяя куртка уборщика была разорвана между лопатками, как если бы кто-то пытался заколоть титана со спины. Из кармана торчали тряпки для уборки. С пояса свисала бутылка с распылителем, внутри гипнотически плескалась синяя жидкость.
Аннабет вспомнила рассказ Перси о встрече с этим титаном. Талии Грейс, Нико ди Анджело и Перси пришлось объединить усилия, чтобы справиться с Бобом у реки Леты. Стерев его память, они уже не смогли его убить. Он стал добрым, мягким и готовым помочь, поэтому они просто оставили его во дворце Аида после того, как Персефона пообещала, что за ним присмотрят.
Судя по всему, под «присмотром» правитель и правительница Царства Мертвых подразумевали сунуть титану швабру и отправить убирать наведенный ими же беспорядок. Аннабет невольно задумалась, неужели Аид настолько бессердечен? Ей еще никогда не приходилось жалеть титана, но так просто взять пережившего капитальную чистку мозгов бессмертного и превратить его в бесплатного уборщика – как-то это было неправильно.
«Он тебе не друг», – напомнила она самой себе.
От одной мысли, что Боб мог вдруг вспомнить о своем прошлом «я», окатывало волной ужаса. В Тартаре монстры возрождались. Что, если здесь память титана восстановится? Если он вновь станет Япетом… Что ж, Аннабет успела оценить, как он расправился с теми эмпусами. У нее самой оружия не было. Они с Перси были совсем не в том состоянии, чтобы сражаться с титаном.