Дом без воспоминаний
Шрифт:
– Тогда он совсем старинный.
– Да, кажется, есть какое-то название для витражей с большими яркими цветами и для стен, расписанных вьюнками. Бабушка мне все время говорила…
– Стиль либерти, ты хочешь сказать.
– Вот именно! Просто на языке вертелось! – От улыбки на ее щеках появились ямочки.
– Сколько времени ты здесь не была? – спросил детский психолог.
Но девочка сменила тему.
– Такая толпа сегодня на пляже, – пожаловалась она. – На «Аннетте» целые семьи с детьми, какой-то мальчишка строил замок из песка прямо рядом
Джербер рассудил, что Лавиния еще не готова принять истинную причину, по которой они прибыли сюда, и решил ей подыграть.
– Тебе идет этот лазурный купальник.
– Правда? – просияла она, польщенная.
– Правда, – подтвердил Пьетро.
– Вообще-то, я бы его не надела, если бы вы не настаивали. Мне было неловко, не мешало бы похудеть на пару килограммов: глядите, какие складки жира.
– А я, знаешь ли, думаю, что купальник на тебе прекрасно сидит.
Лавинии было четырнадцать лет, и мать привела ее к Пьетро Джерберу, потому что девочка перестала видеть себя такой, какой она была в действительности. Кожа да кости, весом не более тридцати килограммов. Но психолог не был уверен, что лечение приносит пользу. На протяжении бесчисленных сеансов он обнаружил нечто вроде барьера у нее внутри. Его воздвигла сама Лавиния. Мало-помалу Джербер подходил к нему все ближе. Барьер из воображаемого жира был необходим для того, чтобы помешать боли захлестнуть ее. Вместе с тем, однако, он не давал проникнуть и всему прочему – в частности, пище, необходимой для выживания. Если сразу убрать блок, может произойти катастрофа. Вместо того чтобы разрушить преграду, Джербер хотел, чтобы Лавиния заглянула в щелку.
Однако то, что ждет по другую сторону, вряд ли ей понравится.
Но пока основная проблема доктора Джербера состояла в том, что девочка плохо поддавалась гипнозу. Поэтому он попросил у ее матери разрешения привести ее в домик у моря, где Лавиния, по ее собственному признанию, провела самые прекрасные мгновения своей еще недолгой жизни.
– Кто ночует в комнатах рядом? – спросил гипнотизер.
– Справа – мамина новая спальня, – тут же ответила девочка.
– А слева?
Лавиния помрачнела.
– Ничего, там ничего нет, – заторопилась она. – Там пусто.
– Ты уверена? – поддел ее Джербер. – Может, пойдем посмотрим?
Девочка немного подумала.
– Сейчас не хочется.
– Ну же, вперед, дай мне руку, я с тобой, мы это сделаем вместе. Это совсем не трудно…
– Ладно, – робко согласилась она.
Для Джербера это был существенный прорыв. Он позволил ей идти впереди, сам двигался следом.
– Дверь заперта, – заявила Лавиния, едва они подошли.
– Но в замочной скважине ключ, видишь? – подбодрил ее психолог.
Лавиния никак не решалась.
– В чем дело? – спросил он, хотя уже знал ответ. Перед ними не просто дверь, а граница. Запретная комната. Если Лавиния войдет, ее жизнь изменится навсегда. А к этому она не была готова. Пока.
Она заговорила резко, почти злобно:
– И что же случится там, внутри: вы попробуете
– Я уже объяснял тебе, как это работает: у меня нет никакой власти, ты все решаешь сама. Если ты не захочешь, я не смогу проникнуть в твой разум.
Ее дыхание участилось. Она не спускала глаз с запертой двери, Джербер это знал.
– Я не хочу здесь оставаться, пойдем отсюда, – решительно заявила она.
– Рано или поздно ты должна будешь открыть эту дверь, Лавиния. Тебе самой это известно.
– Не сегодня, не сейчас.
Но Джербер настаивал:
– Что там, в той комнате? Чего ты так боишься?
– Не сейчас, прошу вас, пожалуйста. – Теперь она умоляла.
– С тобой ничего не случится, я рядом, – попробовал Джербер вселить в нее уверенность.
Помолчав немного, девочка спросила:
– Это правда, что вас называют улестителем детей?
– Да, – признал гипнотизер.
– То, что вы хотите сделать, точно не причинит мне вреда?
Девочка спрашивала, можно ли ему доверять. Ощутимый шаг вперед.
– Я открою тебе один секрет, хочешь?
– Хочу, – ответила она, чуть расслабившись.
– Какое сегодня число?
Вопрос застал ее врасплох.
– Точно не помню… – смутилась она. – Какое-то февраля.
– Вот именно, – подтвердил Джербер. – Тебе не кажется странным, что в феврале стоит такая жара и что ты даже искупалась в море?
– Да, в самом деле, – признала девочка. И вдруг поняла. – Мы не в домике в Форте-деи-Марми… Мы у меня в голове…
Джербер промолчал.
– Невероятно, – продолжала Лавиния, все еще не веря. – Все такое… настоящее.
– Твой разум сейчас – самое безопасное место в мире, Лавиния. Верь мне, здесь с тобой не может случиться ничего плохого.
– Вы это имели в виду, когда недавно сказали, что мы должны начать все сначала?
– Да, – признался он.
– Не нравится мне тут, не нравится мне это начало. – Девочка уже задыхалась. – Я хочу уйти, как мне отсюда выбраться?
К сожалению, эксперимент не принес ожидаемых плодов, и Джербер не мог принудить ее остаться.
– Хорошо, как пожелаешь, – проговорил он мирно. – Сейчас ты услышишь звук, не пугайся.
– Уже слышу, – подтвердила девочка.
То был размеренный металлический стук. Он все время служил фоном, только с какого-то момента исчез в подсознании Лавинии вместе с ощущением реального мира.
– Давай вместе посчитаем от десяти до нуля… Ты готова?
– Да.
3
Обратный отсчет еще не закончился, а Лавиния уже открыла глаза. Перестала раскачиваться в кресле-качалке и недоумевающе огляделась вокруг. Кабинет на мансардном этаже. Книжный шкаф. Красный ковер, усеянный игрушками. Огонь в камине. Балки на потолке. Серый свет дождливого дня просачивается сквозь задернутые шторы: в щелочку видна, в отдалении, площадь Синьории.