Дом Цепей

Эриксон Стивен

Лостара не могла вздохнуть — они тонули в густой пыли, скользили и катились, погружаясь с головой и снова выныривая. Вниз, вниз сквозь абсолютную тьму. Внезапное мучительное столкновение с чем-то — вроде деревом — потом мятая, ребристая поверхность, черепица? — и снова вниз.

Новый удар, отскок…

Она катилась по мостовой, вздымая волну пепла и всякого мусора. Наконец резко остановилась, лежа на спине — поток ледяного воздуха слева — она пощупала рукой, отыскивая пол. Ничего. Она лежала на краю,

и что-то подсказывало ей: начни последний спуск, в конце тебя приветит лишь сам Худ.

Тихий кашель раздался откуда-то справа. Слабый толчок, куча костей и праха зашевелилась.

Еще один такой толчок, и она полетит с края. Лостара повернула голову влево, сплюнула и попыталась заговорить. Хриплый голос был едва слышным: — Не надо.

Снова кашель. Потом: — Чего не надо?

— Шевелиться.

— О. Звучит неприятно. Дело дрянь, да?

— Именно. Новая полка. Новое падение… думаю, будет последним.

— Благоразумнее использование моего садка было бы не лишним, верно?

— Да.

Мгновение, и появилась тусклая сфера света, повисла над ними. Освещение сражалось с облаками пыли. Оно приближалось, точнее — становилось ярче.

Показывая то, что было сверху.

Лостара молчала. Грудь сперло, словно она не желала делать очередной вздох. Сердце громко стучало. Дерево. Х-образный крест навис над ними, высокий как пятиэтажный дом. Блеск огромных ржавых штырей.

И приколоченный к распятию…

…дракон.

Крылья раскрыты и прибиты штырями. Задние лапы пронзены. Цепи обвили шею, массивный клин головы поднят, словно смотрит ввысь — в море звезд, являющихся сквозь мерцающий туман.

— Не здесь… — прошептал Жемчуг.

— Что? Он прямо над нами…

— Нет. Ну… да. Однако гляди внимательно. Оно заключено в сфере. Карманный садок, королевство само в себе…

— Или вход, — предположила она. — Запечатанный…

— Врата. О Королева Снов, думаю, ты права. И все же ее сила не достигает нас… благодарю духов, богов и демонов, и властителей, и…

— Зачем это, Жемчуг?

— Затем, милая, что драконица имеет аспект…

— Я думала, все они имеют.

— Да. Ты снова меня прерываешь, Лостара Ииль. Я говорю, аспект. Но не связь с садком. Боги! Я не смею подумать…

— Чтоб тебя, Жемчуг!

— Отатарал.

— Чего?

— Отатарал. Ее аспект — отатарал, женщина! Это отатараловая драконица.

Они замолчали. Лостара начала отодвигаться от провала, постепенно, замирая при каждом усилении потока пыли.

Повернув голову, она различила Жемчуга. Он достаточно высвободил силу садка, чтобы встать, и нагнулся над краем. Глаза были устремлены на распятую драконицу.

— Помощь не помешала бы… — пробурчала Лостара.

Он вздрогнул и поглядел на нее. — Верно. Глубочайшие извинения, милая. Я протяну садок…

Она

ощутила, как взлетает в воздух.

— Не сопротивляйся, милая. Расслабься, и ты прилетишь ко мне, а потом развернешься головой вверх.

Она заставила себя замереть, застыв в неудобной позе.

Жемчуг хихикнул. — Не особо изящно, но сойдет.

Шесть ударов сердца, и она была рядом с ним. Головой вверх.

— Попробуй снова расслабиться, Лостара.

Она сверкнула глазами, но он опять глядел вверх. Лостара с неохотой присоединилась.

— Знаешь, она еще жива, — шепнул Жемчуг.

— Кто смог такое сделать?

— Кто бы ни был, нужно хорошенько поблагодарить его…ее или их. Эта тварь пожирает магию. Уничтожает садки.

— Все старые легенды о драконах утверждали, что они — самая сущность магии. Как же может существовать такая тварь?

— Природа всегда ищет равновесия. Силы стремятся к симметрии. Эта драконица отвечает всем существующими и существовавшим драконам.

Лостара в очередной раз сплюнула и задрожала. — Имперский Садок, Жемчуг. Чем он был до того как… стал пеплом?

Он оглянулся, прищурив глаза. Лостара дернула плечами и начала отряхиваться от пыли.

— Не вижу нужды задерживаться в этом жутком месте…

— Ты сказал, что внизу были врата. Надеюсь, не эти?

— Нет. За краем. Полагаю, в последний раз ими пользовались те, кто приколотили драконицу к кресту. Как ни странно, они не запечатали врата за собой.

— Неосторожно.

— Скорее слишком самонадеянно. На этот раз мы спустимся более осторожно. Согласна? Не нужно двигаться, предоставь дело мне.

— Презираю это предложение принципиально, Жемчуг. Но что меня бесит всего сильнее — что выбора нет.

— Не хватит ли скалить зубы, милая? Простая улыбка подошла бы куда больше.

Она устремила на него стальной взор.

Жемчуг вздохнул: — Отличная попытка, милая. Но нужно поработать.

Когда они слетели с края пропасти, Лостара в последний раз подняла глаза, но не на драконицу, а на россыпь звезд. — Что ты прочел на ночном небе, Жемчуг? Я не узнаю созвездий… да и таких светящихся завитков не видела, сколько не любовалась небесами.

Он хмыкнул: — Это чужое небо — такое чуждое, как только возможно. Дыра, ведущая в иные владения, бесчисленные странные миры, кишащие невообразимыми существами…

— Ты что, не знаешь?

— Конечно, нет! — рявкнул он.

— Почему бы прямо не сказать?

— Больше веселья в творческом воображении, разве не ясно? Как может мужчина стать объектом интереса женщины, если только и будет признавать невежество?

— Хочешь стать интересным мне? Почему не сказал? Отныне я буду восхищаться каждым твоим словом, поверь. Заглядывать в рот тоже нужно?