Дом для Гвидона
Шрифт:
– Я хочу пробежаться по окрестностям, – сообщила майор Кравец, открывая дверцу автомобиля и снимая китель. – Феликс, приготовь гарнитуру. Идите в квартиру подозреваемого, я вас догоню.
Китель повис на автомобильной дверце, к нему присоединилась рубашка. Майор Кравец раздевалась посреди плаца, не стесняясь взглядов волков, не прячась от ледяного ветра. Полковник Рыбчинский забрал личное оружие майора – судя по внушительной рукояти, кобура скрывала «Эфу» с бронебойными пулями. Возможно, с обсидиановой начинкой. Один из силовиков взял телефон, уложил его в плетеный чехол на шнурке. Шакалица встала на лапы, потянулась, демонстрируя черный чепрак, повела большими рыжими ушами.
«Не шакалица, – присмотревшись и принюхавшись, понял Светозар. –
Силовик повесил телефон на шею шолчицы, поправил армейский жетон, осторожно прицепил на ухо прищепку с гарнитурой. Майор Кравец вернулась к свинье, тщательно ее обнюхала, пробежалась по ангарам, проверяя шкафчики, заглянула в столовую и безошибочно направилась к столу, за которым обычно сидел Гвидон.
– Сопровождающий. Записи, – напомнил полковник Рыбчинский. – Помещение для допросов.
– Да. Сейчас. Извините, – спохватился Светозар.
Нельзя было показывать чужакам, что на него наваливается скверная тоска, подталкивающая написать заявление об увольнении и положить его на стол. И провались оно все пропадом, на дно амбара, к Хлебодарной под метлу. От этого простого действия удерживала не нехватка выслуги лет – с выслугой у Светозара все было в порядке. Он ловил на себе взгляды подчиненных, слышал невысказанные вопросы: «Командир, это же ошибка? Командир, ты все уладишь?» и понимал, что не может ответить предательством на предательство. Мерзавец слинял. А его волков кто-то должен защищать.
Он посмотрел в лицо полковнику, решился:
– Можно задать вопрос?
– Задавайте. Если смогу – отвечу.
– Как его звали? Гвидона. До того, как он совершил преступление.
– Так и звали. Имя одно и то же – Гвидон. Он только фамилию сменил. Был Вишневецким, стал Яблоновским.
«Фрукт поганый», – подумал Светозар, которому от ответа немного полегчало.
Он отправился к новому административному корпусу, по пути ободряюще кивнув волкам Гвидона. Хвала Камулу, что не придется спотыкаться на этом имени – ни при разговоре, ни в мыслях.
Глава 1. Дарина. Следственные мероприятия
Дарина обнюхала стойку с оружием и шкафчики для одежды, прочла надписи и убедилась, что взяла правильный след. Подозреваемый был последовательным, сидел в столовой на одном и том же месте, пропитал кусок скамьи своим запахом, а на пластике стола нацарапал букву «Г», словно хотел облегчить работу дознавателей.
Четкие пунктиры волчьих следов путал медвежий дух – по части бродили как минимум двое, гризли и барибал. Дарина проводила взглядом Феликса и Романа, переходивших дорогу в сопровождении волка в форме, пролезла под воротами и быстро добежала до заинтересовавшего ее дома, прилепившегося к склону холма. Щель между прутьями решетки была достаточно широкой. Дарина протиснулась во двор, чуть не потеряв чехол и телефон, и нос к носу столкнулась с крупным белым медвежонком. Они успели обнюхаться – мелкий не рычал, только таращился круглыми черными глазенками – и тут же из двери дома вышла мать. Беременная медведица, инстинктивно прикрывшая живот, и шагнувшая к незнакомке.
Дарина повела ухом. Медведица остановилась – разглядела и армейский жетон, и телефон, и прищепку с наушником. Оглянулась на забор части, снова посмотрела на Дарину, позвала медвежонка:
– Тиша, иди сюда, быстро!
Запаха подозреваемого во дворе не было и в помине. Тротуарную плитку топтал альфа, то ли гризли, то ли гролар. Вряд ли он приветствовал визиты волков к беременной супруге – медведи и без этого охраняют свою берлогу, а тут
Дарина вильнула хвостом, успокаивая встревоженную медведицу – «ухожу, извините, что побеспокоила» – и побежала к противоположной секции забора. На этот раз она слегка ободрала бок, но все-таки выбралась на утоптанную тропинку, позволяющую пересечь холм впрямую, не спускаясь на тротуар. Волки прохаживались по ней постоянно, не меньше четырех раз в день. В голых ветках кустарников путались промасленные салфетки, на заиндевевшей траве валялись зубочистки, пустые банки из-под пива и огрызок блина с печенкой. Судя по всему, Дарина вышла на дорожку, соединяющую казенную столовую с частным общепитом. Она решила осмотреть центр волчьего мироздания, прежде чем идти в квартиру подозреваемого – адрес был известен из дела, да и следы Феликса с Романом куда надо приведут.
Офицеры отряда специального назначения проводили свободное время в блинной. Дарина проверила столы – «ого, сколько букв нацарапано, и «К», и «Б», и «Г», да еще и короткие слова и стрелочки в придачу!» – ознакомилась с ассортиментом и поспешно ретировалась на свежий воздух. И бездрожжевые блинчики, и щит, извещающий о вечерней распродаже комплексных обедов, не вызывали аппетита.
В наушнике щелкнуло. Негослав проговорил:
– Его предупредил командир. Я получил ответ от оператора сотовой связи. Содержание разговора пока неизвестно, это было зашифрованное соединение, звонок из Главного Военного Следственного Управления. Он договорил, вызвал подозреваемого в кабинет, забрал у него личное оружие и отпустил на все четыре стороны. Прижать его будет сложно, но я попытаюсь.
Дарина недовольно дернула ухом, отгоняя желание почесаться. Негош не захотел заранее отправлять приказ о задержании, рассчитывая на внезапность. Пусть теперь сам думает, как разбираться с легендарным, дважды разжалованным командиром лисогорского ОМОНа, у которого нашлись связи в самых верхах. Дарина успела ознакомиться с биографией Светозара, пытаясь понять, мог ли тот покрывать преступника, и не пришла ни к какому выводу. Светозар славился ревностным отстаиванием интересов своих подчиненных. Выбивал им квартиры, лучших врачей, высокие зарплаты и доплаты, покрывал мелкие грешки перед начальством – карал сам, без суда и следствия. При этом без сомнений передавал дознавателям двурушников, пытавшихся работать на благо преступного мира. Оборотни, служившие под начальством Светозара, шли за ним в другие отряды – как на повышение, так и в ссылку. Платили за заботу личной преданностью. Подозреваемый был как раз из таких приближенных: четыре года службы в лисогорском ОМОНе, год в Усть-Белянском горотделе, куда Светозара вышвырнули за нецензурное пререкание с генералом, триумфальное возвращение в ОМОН, перевод в наркоконтроль вслед за командиром.
«Светозар мог дать слабину, если подозреваемый излил ему душу не сразу, а год-другой назад. Сразу бы покрывать не стал, сдал куда следует. А вот после десяти лет службы бок о бок, при раскаянии и убедительных аргументах, мог и пожалеть».
Дарина прошлась по тротуарам, убедилась, что свежих следов подозреваемого нет, и решила прекратить бесполезную беготню. Зеленый сигнал светофора открыл ей дорогу к девятиэтажкам. Асфальт морозил лапы, ледяной ветер ерошил шкуру, добираясь до кожи. Наушник снова щелкнул.
– Мы на месте, – доложил Феликс. – Личного автомобиля на придомовой территории не обнаружено. Квартира заперта, на звонки в дверь никто не реагирует, судя по звукам – пусто. Командир дал мне комплект запасных ключей, который у него хранился. Сейчас найду понятых, отопру дверь.
Неподалеку от домов обнаружился магазинчик, крохотный павильон, предлагавший покупателям незамысловатый ассортимент пива, пакетики с чипсами и сухарями, нарезку колбасы и рыбы. Запах подозреваемого нашелся на холодильнике с безалкогольными напитками. Дарина сделала мысленную пометку – заглянуть, допросить продавца – и чуть не попала под ноги вошедшему покупателю.