Дом для изгоев
Шрифт:
– Шоусси, - вздохнул я, - ты не можешь винить его за это. Ему и самому не сладко пришлось.
– Я и не виню, - вздохнул Шоусси. – Я люблю отца. Очень люблю. Но иногда я задумываюсь – почему он не уберёг нас с мамой… от всего, что нам пришлось пережить? Он ведь понимал, сейчас я вспоминаю, что над ним сгущались тучи. Но попытался что-то сделать только в последний момент. Мама… её нет в живых именно из-за этого.
– Твой отец был хорошим человеком, - вмешался в наш разговор дядюшка Матэ, который до того внимательно прислушивался к нашей беседе, - он не мог себе представить всей
– Да, да, - согласился Шоусси. – Всё так. Но мне всё равно больно от сознания того, что мы с мамой могли бы оказаться в безопасности… и я никогда не попал бы в подвалы Нойотов. Но, с другой стороны, я тогда никогда бы не встретил тебя, Мирон… Всё так сложно… К тому же, в моих воспоминаниях до сих пор зияют пробелы. Например, я не помню, как погибла мама, хотя твёрдо знаю, что её больше нет в живых. И с этим без отца не разобраться… Моё прошлое…
– Прошлое прошло, Шоусси, - сказал я. – Я тебе уже говорил об этом… Я не говорю, что ты не должен стремиться обрести свои воспоминания полностью. Напротив, чтобы стать цельным, необходимы все твои воспоминания. Но… Прошлое прошло и надо жить настоящим.
– Да, - ответил Шоусси. – Надо жить настоящим. И моё настоящее – это ты, Мирон. Я никуда не денусь от тебя, хоть мне и будет больно расставаться и отцом… и с этим миром. Но ты построишь Дом, Мирон. И этот Дом будет и для нас тоже.
– Да, - кивнул я. – В первую очередь для нас…
В это время Шер выглянул наружу и воскликнул:
– Смотрите, Тайлинь приехала! И она не одна!
– Отец! – радостно воскликнул Шоусси. – Наконец-то!
Но тут же грустно произнёс:
– Нет… Тайлинь привезла Крылатого… Но почему с ними нет отца?
Действительно, позади Тайлинь, как всегда, появившейся верхом на Шамали, сидел Крылатый. Но как он изменился… Теперь он выглядел совсем здоровым и прекрасным, словно ангел, сошедший с картины какого-нибудь художника Возрождения. Шер с восхищением смотрел на Крылатого, а я… Я поймал себя на том, что получаю от его созерцания чисто эстетическое удовольствие. Я не ощущал в себе того тепла, которое нежной волной поднималось в груди при взгляде на Шоусси. Значит, я и впрямь его люблю. Вот и хорошо. Я не хочу, чтобы Шоусси страдал, видя моё восхищение этим прекрасным созданием. А вот Шер… если ему так понравился Крылатый… это даже хорошо. Может быть из этого восхищения возникнет… любовь?
Тайлинь спешилась и помогла слезть со спины недовольно фыркавшей кошки Крылатому. Приблизившись к нам, она сказала:
– С Дитя Небес всё в порядке. Он хочет быть полезным вам.
Крылатый кивнул и неуверенно, словно подбирая слова не очень знакомого языка, сказал:
– Я хочу принести свою благодарность вам… всем… Я знаю, какая судьба меня ожидала бы. Я благодарен…
– Мы принимаем твою благодарность, - степенно произнёс дядюшка Матэ. – Мы не могли оставить тебя, ведь ты избран Равновесием. Но об этом мы поговорим позже… Уважаемая Тайлинь, - обратился он к шаманке, - а что с нашим вторым другом? С ним что-то не так?
– Успокой своё сердце, Брат Лесных, - отозвалась шаманка, протягивая дядюшке Матэ кувшинчики с настоями, -
– Извините, уважаемая Тайлинь, - вмешался я, - но скоро – это как? Нам нужно ждать день, два, три, неделю? Нам необходимо начать одно важное дело, хотелось бы сначала посоветоваться с Бан-Рионом…
– Тебе не нужны его советы, - отмахнулась Тайлинь. – Поступай так, как задумал. Помочь себе сможешь ты сам… и любящее сердце, которое будет рядом. У того, кого вы называете Бан-Рионом другая судьба. Никого из вас в ней не будет.
Опять двадцать пять! Ну почему только загадками можно говорить?
– Не сердись, нездешний Огненный, - чуть улыбнулась Тайлинь, - мне ведомы пути Судьбы и Равновесия, но не всё, о чём я знаю, может быть произнесено. Следуй своим путём и береги любящее сердце. Только так ты сможешь построить свой Дом…
И она вскочила на Шамали, легонько ударив кошку пятками в бока.
– Тайлинь! – вскрикнул я. – Погодите! Скажите ещё хоть что-нибудь!
Но кошка уже совершила огромный прыжок и словно растворилась в лесу.
– Вот чёрт! – выругался я. – Ну хоть что-то можно же было объяснить нормально! Всегда сплошные загадки! У меня скоро голова лопнет!
– Мирон… - мягко вмешался дядюшка Матэ. – Успокойся. Тайлинь сказала всё, что могла. Она не может сказать больше.
– Да понимаю я!
– заявил я, когда мысленно сосчитал до десяти и немного успокоился. – Но у меня такое чувство, словно я марионетка на ниточках, а за ниточки дёргают все эти высшие силы!
– Мирон… - укоризненно вздохнул дядюшка Матэ, - даже у высших сил есть свои ограничения. Прекрати злиться. Это никому из нас не поможет, и тебе в первую очередь. И вообще, давай уже с пареньком как следует познакомимся и решим, как нам быть дальше.
Я согласился. Старый мельник был во всем прав, а я вёл себя как импульсивный мальчишка. Вон, и Крылатому не по себе от моей эскапады…
– Не пугайся, - улыбнулся я Крылатому. – Давай знакомиться. Меня зовут Мирон, я – Огненный… и меня иногда клинит. Не обращай внимания. Я появился здесь, чтобы собрать троих и найти для них Дом. Один из троих – ты.
– Меня зовут дядюшка Матэ, - сказал старый мельник. – И Лесные называют меня своим братом. И да, у меня тоже есть Дар… хотя его направленность не такая чёткая, как у остальных. Я помогаю Мирону.
– Я – Шер, - заулыбался наш художник. – Я – Водный, и очень рад буду помочь тебе. Я тоже один из троих.
– Я – Шаган-Рион Цэцэг, а друзья называют меня Шоусси, я – Воздушный, - закончил представление мой любимый. – Хоть я и не отношусь к троим, но последую за Мироном всюду… Ибо это моё будущее.
Крылатый окинул всех нас нечитаемым взглядом и неуверенно улыбнулся:
– Значит, прав был отец, когда говорил о пророчестве, и о том, что мне суждено… Я сын шамана Крылатых, последний из Крылатых в этом мире, ибо они ушли от жестокости людей. Я же вынужден был остаться. Моё имя – Майтар, на нашем языке это значит «Шаловливый Вихрь». И ещё раз хочу поблагодарить вас… Моё будущее было бы ужасным, если бы не вы…