Дом для рыцаря
Шрифт:
— Это город в Суории.
— Варри! — взорвался шеф, побагровел лицом, глаза в бешенстве заметались. — Варри, ты мне за это ответишь! Твоя ошибка может обойтись нам слишком дорого! — Ван Райкаард вскочил с кресла и заходил по комнате. — Чёрт подери, принцесса находится там, где через несколько дней начнётся война! Варри, наша единственная надежда может погибнуть от рук какого-то солдафона! И всё это благодаря твоей недальновидности и преступной халатности!
— Прошу прощения, — тихо произнёс Глэдд. — Исправлюсь.
— Исправишься? Каким образом? Хотелось бы мне знать.
—
— Да, это так. — Ван Райкаард сразу как-то успокоился. Остановился и задумчиво посмотрел на Глэдда.
Формирования государственной безопасности и специального назначения находятся в ведении министерства ван Райкаарда. Что касается последних, то в Суорийской кампании перед кошачьими поставлены задачи особой сложности — те, что не доверишь ударным и общевойсковым подразделениям.
— Операцию, разумеется, засекретим, — продолжал Глэдд. — Пошлём несколько независимых друг от друга групп, они десантируются вблизи нужного объекта, но в разных точках. Задача — найти и взять под опеку принцессу. Думаю, нашим парням такая задача под силу.
— Вполне возможно, — согласился ван Райкаард. — Как далеко Тотти от эпицентра будущих боевых действий?
Глэдд достал географические карты и разложил на столе.
— Как я понял, основные силы высаживаются в этом районе… — Глэдд принялся рисовать стрелки и кружки на картах. — Здесь они нанесут удар по коммуникациям, связующим столицу со стратегически важными промышленными и военными объектами. Две группы войск сойдутся вот тут и зажмут суорийцев в тиски…
— Да, — согласился ван Райкаард. — По плану вторжения всё должно выглядеть именно так.
— Я всё просчитал. Тотти находится в стороне от основных манёвров, но для доставки наших людей у нас есть лишь армейский флот. Спецназовцы десантируются вместе с солдатами Бенедикта и выдвинутся в сторону Тотти. Вероятно, две или три поисковые группы забросим с севера, остальные — с юга. Я тут накидал возможные маршруты движения, — Глэдд положил сверху ещё один лист — с планами местности и аккуратными красными стрелочками, которые сходятся к одной точке на карте. — Не факт, конечно, что принцесса всё ещё там, но мои агенты в Суории к тому моменту выяснят её точное местоположение. Информация будет стекаться ко мне, а я скорректирую действия наших ребят.
Ван Райкаард некоторое время оценивающе следил за манипуляциями Глэдда, потом глубокомысленно изрёк:
— Неплохо придумано, Варри, неплохо.
Получив одобрение начальника, Глэдд продолжил:
— Теперь, на то чтобы выбить у генерала людей, мне нужна лишь ваша директива.
— Считай, что ты её уже получил, — согласился шеф. — Иди к генералу и требуй столько, сколько тебе нужно. Скажи, что я разрешил. В подробности не вдавайся: истинную цель должны знать только непосредственные исполнители. По итогам доложишь мне.
Ван Райкаард вернулся в кресло и вновь развалился в нём, найдя удобную позу.
— Жаль, что нет возможности закинуть спецназовцев раньше основных сил, — заметил он. — Но других вариантов у нас нет… Нужно
— В этом нет и тени цинизма, — уверил Глэдд. — Подобные свидетельства обычно вызывают резонанс в обществе, заставляют задуматься и повлиять на правящие круги, чтобы те прекратили военные действия. Ведь мы против кровопролития.
— Это верно, — согласился ван Райкаард. — Всё, что я хочу, это чтоб в Боккории и сопредельных с ней странах наконец-то наступил мир.
Глава 4. Задание
— Знаешь, Родерик, — полковник постукал кончиком сигареты о поверхность стола, — я их и сам не особо жалую… — Поднёс сигарету ко рту и чиркнул зажигалкой. — Между нами говоря — терпеть их не могу. По мне, так с людьми работать проще, но куда деваться?
Родерик промолчал. Стоит, вытянувшись словно струна и не смея шелохнуться.
— Присаживайся. Разговор у нас будет длинный.
Родерик сел на предложенный стул, однако выправку при этом сохранил. Подбородок чуть приподнят, лицо каменное, но исполнено решимости.
— Ты знаешь, как я тебя ценю… — начал полковник.
Но тем и закончил: негоже военным людям разводить сопли.
Конечно, хотелось перед ответственным и опасным заданием сказать что-то доброе и тёплое, но профессиональным диверсантам как-то не к лицу. Можно похвалить и сказать, что считает Родерика лучшим бойцом, но не входит в привычку служащих полка специального назначения.
Родерик попал в детский приют в возрасте примерно семи лет. Подробностей никто не знает, но много позже рассказывали, что привела его женщина. Представилась дальней родственницей и объяснила, что мальчик лишился родителей и теперь некому за ним смотреть.
Когда Родерику исполнилось тринадцать, его определили в Кадетскую школу. Государственная программа щедро снабжает вооружённые силы сиротами. С детства лишённые родительской заботы люди по определению непривередливы. Во-вторых, принятое на вооружение в приютах приторно-патриотическое воспитание прививает желание служить отечеству. Наконец — и это немаловажно — за беспризорников некому переживать, никто не будет оплакивать. А амбициозных военных планов у Боккории всегда великое множество…
Через шесть лет, при выпуске из учебного учреждения, способный кадет получил заслуженное звание лейтенанта и на правах одного из самых лучших попал в элитный 14-й Орингтонский полк специального назначения, где его тут же приметил полковник, который, впрочем, тогда ходил ещё в майорах…
Полковник прервал поток нахлынувших воспоминаний, лицо стало суровым.
— …Но тут не детский сад! — продолжил предыдущую мысль. — Служба есть служба! Мы должны видеть в сослуживцах прежде всего боевых товарищей, на которых можем положиться как на самих себя. Кем бы они ни были. Тебе всё понятно, капитан Рёмер?