Дом Грома
Шрифт:
Они проговорили больше часа. Его присутствие удивительным образом успокаивало ее.
Она не хотела, чтобы он уходил, но он никак не мог оставаться дольше. Ему еще надо было поработать с результатами ее анализов.
Наступил момент прощания. Он сказал:
— У тебя все будет хорошо.
Желая выглядеть в его глазах бодро, она ответила:
— Я знаю, все будет хорошо. Не бойся за меня. Ты же знаешь, мне сам черт не страшен.
Он улыбнулся.
— Метилфенидат перестанет оказывать действие примерно к тому моменту, когда тебе надо
— Я думала, что ты, наоборот, не хочешь дать мне заснуть.
— Это другое. У тебя был ненормальный сон, близкий к потере сознания. А сегодня вечером тебе надо хорошенько выспаться.
«Может быть, он считает, что я не буду больше страдать кошмарами? — подумала Сюзанна. — Не знаю. Вполне вероятно, что мне придется совершить еще путешествие в эту страну ужасов. Вернусь ли я оттуда — неизвестно. Слишком чудовищно все это, чтобы рассчитывать на благополучный исход. Слишком чудовищно».
— Сегодня ночью медсестры будут часто заходить к тебе и проверять, как ты себя чувствуешь, — пообещал Джефф. — Каждые четверть часа или даже чаше. Чтобы ты знала, что ты не одна.
— Хорошо.
— А пока я советую тебе чем-нибудь заняться.
— Да, пожалуй.
— Включи телевизор. Тебе надо отвлечься.
— Все будет исполнено, — пообещала она.
Он поцеловал ее. Какой нежный, сладкий поцелуй! От него становится гораздо лучше.
Затем он вышел, не забыв оглянуться в дверях.
Она снова осталась одна.
Она напряженно ждала весь вечер, что что-то произойдет. Однако ничего не случилось. Она посмотрела телевизор. Съела пару шоколадных конфет из коробки, которую два дня назад принес Джефф. Ночные медсестры — Тина Сколари и Бет Хоуи — по очереди навещали ее, и Сюзанна с удивлением обнаружила, что сохранила даже возможность перебрасываться с ними шутками.
Позже, после того как она выпила снотворное, ей понадобилось сходить в ванную комнату. Она с ужасом посмотрела на дверь в ванную и подумала, не попросить ли ей у медсестры «утку». Пока она раздумывала, ей стало стыдно своих страхов. Куда девалось ее хваленое бесстрашие? Где знаменитая смелость Тортонов? Она протянула пуку к кнопке вызова медсестры и тут же отдернула ее назад. Наконец, движимая скорее чувством протеста против собственной трусости, она отбросила в сторону одеяло, встала и решительно двинулась в ванную комнату.
Открыла дверь.
Включила свет.
Никаких мертвецов. Никаких оторванных голов.
— Слава Богу, — выдохнула она с облегчением.
Она вошла, закрыла за собой дверь и занялась вечерним туалетом. Когда Сюзанна мыла руки, сердце уже почти вошло в нормальный ритм.
Кажется, обойдется без приключений.
Она взяла кусок бумажного полотенца и начала вытирать руки.
Внезапно ее взгляд остановился на каком-то блестящем предмете, лежащем на кафельном полу. Он лежал у стены, в углу. Совсем маленькая вещь, но с очень сильным блеском.
Клочок
Она сделала шаг от умывальника. Нагнулась. Подняла с полу блестящий предмет. Долго смотрела на него, не веря своим глазам.
Совсем недавно она хотела, чтобы призраки на самом деле существовали. Сейчас, казалось, кто-то решил исполнить ее желание.
У нее в руке было доказательство. Вещь, которую она только что подняла с полу. Тонкая золотая цепочка, а на ней золотой медальон. Мезуза Джерри Штейна. Та самая, что обвивала истерзанную шею его оторванной головы.
Часть третья
В городе...
14
В этот вечер Сюзанна легла спать, так никому и не показав свою находку — золотую мезузу.
И это при том, что тогда, в ванной, первой мыслью было — надо бежать и показать находку медсестрам. Ей хотелось показать ее всем, кого она встретит, так как поначалу была уверена, что нашла доказательства своего полного умственного здоровья и что явления мертвецов — вещь гораздо более загадочная, чем простые галлюцинации.
Чуть позже она передумала и решила соблюдать осторожность. Ей вдруг пришла в голову мысль, что у нее в тот момент начался какой-нибудь новый приступ болезни и золотая мезуза ей только мерещится. Она попробует показать ее кому-нибудь, и внезапно окажется, что у нее в руке зажата скомканная бумажка или винтик, словом, ерунда. Лучше подождать, отложить находку в сторону, а когда ясно будет, что она точно находится в сознательном состоянии, тогда она сможет убедиться в реальном существовании этого блестящего предмета.
К тому же ей теперь вовсе не хотелось, чтобы мертвецы, вышедшие из могил, оказались бы чем-то реальным для нее. Тогда, в разговоре с Макги, она просто шутила, не задумываясь над такой перспективой. Сейчас такая возможность, пусть совершенно дикая для разума, но все-таки существующая, угнетала ее еще больше, чем возможность закончить свои дни в сумасшедшем доме. Ее ум ученого просто не мог смириться с призраками, облекшимися в плоть. Она всегда смеялась над коллегами по работе, если они верили во что-то сверхъестественное. Она выдержала нечеловеческие муки своих кошмаров только потому, что верила в разумное объяснение их причин — травму мозга. Но если причина в другом, если эти призраки — реальность...
Что тогда?
Что ее ждет?
Она посмотрела на себя в зеркало и увидела, что похожа на затравленного зверька.
Перед ее мысленным взором теперь открывались новые пропасти ужасов и кошмаров.
Что будет дальше?
Она прогоняла от себя эти мрачные мысли. Да и какой смысл строить предположения сейчас, когда она еще не знает, существует ли медальон на самом деле или он ей мерещится.
Кроме того, на нее уже начало действовать снотворное.
Веки наливались тяжестью, мысли расплывались. Сюзанна осторожно завернула мезузу в полоску бумажного полотенца.