Дом Книги (CИ)

Бехтерев Андрей

– Мне интересно. Любопытно посмотреть на своих друзей.

Доктором оказался мужчина лет 50 с аристократической сединой. Он жил на 3-м этаже 5-этажного дома в небольшой однокомнатной квартире. Света представила мужчин друг другу. Дима сел в предложенное кресло и осмотрелся. Комната была самой обыкновенной. Взгляду не за что было зацепиться. Доктор сел напротив.

– Я приготовлю ужин, – сказала Света и вышла. Через мгновенье на кухне по-хозяйски загремела посуда, хлопнула дверь холодильника.

– Очень

рад, что вы, наконец, приехали, – начал разговор доктор, закуривая сигарету.

– Что значит «наконец»? – не понял Дима. – Я сам не знал, что приеду.

– Но приехали же.

– То есть я должен был сюда приехать?

– Конечно, нет, но приехали же, чему я и рад. У Светы появился шанс на спасение.

– На спасение? – опять не понял Дима.

– Да. Свету надо спасать. А когда приезжает спаситель, тогда появляется и шанс на спасение.

– Спаситель, так понимаю, я? – удивился Дима. – Вы не путаете?

– Нет, – без эмоций ответил Доктор. – Вы уже слышали её историю?

– Смотря что, вы имеете в виду, – ответил Дима. – Мне рассказали, что Света два года назад попала в аварию, что ее родители погибли, а она с ума сошла, потом лечилась в дурдоме, потом ее выписали. Она выздоровела, но не совсем, и поэтому какой-то доктор попросил соседей, сообщать ему, если она вдруг начнет буянить. Этот доктор – вы?

– Я, – ответил Доктор. – Я – главврач нашей психиатрической больницы. Но Светина история другая. Ее родители действительно погибли, но сейчас это не важно.

– Что ж это за родители смерть которых не важна? – вставил Дима.

– Светины родители были красивыми, исключительно нашими людьми, но это другая история и я расскажу ее в другой раз. Сейчас я хотел бы рассказать вам Светину историю. Вы слышали выражение «чудодейная тьма»?

– Нет.

– Смотрите, – сказал доктор, взял со столика небольшой фонарик, похоже, что заранее припасённый, и посветил в темный угол комнаты. Высветилась длинная узкая ваза, в которой стояли сухие цветы. Доктор выключил фонарик, и ваза опять исчезла в темноте. Доктор еще раз включил фонарик и снова выключил.

– Простая темнота податлива, отступает, не рыча и не кусаясь, – продолжил доктор. – Любой фонарик – ее господин. Но если на эту самую темноту одеть лицо, то тьма станет живой, причем опасно живой, смертельно живой. И она уже не испугается фонарика. Скорее его напугает.

– Какое еще лицо? – недовольно спросил Дима. Его стал напрягать этот непонятный разговор.

– Это другая часть истории, – спокойно ответил доктор, затушив сигарету. – В этом городе живет человек. Зовут его Златон. Он – писатель. В его квартире есть картонная коробка, которая доверху набита бумагой. Бумага разная: исписанные стихами салфетки, толстые тетради с рассказами и рабочим материалом, рисунки, журналы и остальной хлам. Среди этого хлама находится тетрадь, 96 страниц, белая обложка с синими

полосками. Пол тетрадки исписаны. Это неоконченная повесть Златона, про которую он сам забыл. Эта повесть и есть лицо той тьмы, которая внутри Светы.

– Еще раз, – попросил Дима, совсем не понимая доктора.

– Внутри Светы – тьма, – повторил доктор. – Тьма пытается поглотить ее. Света по мере сил с ней борется. Но эта болезнь смертельна и я не могу ничего с этим поделать. Когда-то давно Света листала эту тетрадь и незаконченная история Златона стала лицом тьмы, которая была в ней и, которая сейчас пытается ее сожрать. С этой тьмы надо стереть лицо и тогда она станет обычной темнотой и тогда наша Светочка выздоровеет.

– Допустим, я понял. Но как стереть это лицо?

– Надо закончить историю, потому что лицо – это незаконченная история, – ответил доктор. – Закончив историю, мы сотрем лицо. Только вы можете закончить эту историю.

Дима почесал затылок. То, что говорил доктор, было полным бредом.

– Вас, наверное, любят ваши психи, – сказал Дима, наконец.

Доктор улыбнулся. Дима тоже.

– Так что это за история? Что за тетрадка? – спросил Дима, пытаясь уяснить для себя суть проблемы – Вы ее читали?

– Не читал, но это мрачная история, очень мрачная.

– Настолько мрачная, что кроме меня никто не может сочинить ей конец? – усмехнулся Дима. – Вы думаете, у меня есть литературные способности?

– Это не важно, – ответил доктор.

– Забавно, – покачал головой Дима. – Знаете, я планировал отлежаться здесь месяц-другой, пока гладь морская снова не станет гладью, а тут встретил Светку, а теперь вы меня нахлобучиваете. За кого вы меня принимаете?

– За спасителя Светы.

Дима засмеялся.

– На роль спасителя был большой кастинг или я – первое, что попалось вам под руку?

– Не говорите ерунду.

– Хорошо, – почесал затылок Дима, – оставлю ерунду вам.

Доктор улыбнулся, достал сигарету из пачки и снова закурил. Повисла пауза.

– На самом деле я рад, что все так получается, – прервал паузу Дима. – Жизнь начинает обретать какой-то смысл. Есть странное ощущение, что я здесь дома. Короче, Света – исключительная девушка. Мне она очень нравится, и если я чем-то могу ей помочь, то готов на все, даже на литературные подвиги. Как мне познакомится с этим незаконченным произведением?

– Нужно найти тетрадь, – с готовностью ответил доктор.

– Где ее искать? Вы сказали, что этот писатель живет где-то здесь?

– Да, – ответил доктор, – в этом городе.

– Вы знаете адрес?

– Нет.

– Ну, его можно же найти. У писателя какое-то нерусское имя.

– Его зовут Златон, – напомнил доктор.

– Я думаю адрес человека с таким именем не сложно найти в этом городке.

– Златон – его неофициальное имя.

– Можно найти и по неофициальному.