Дом моей мечты. Часть 2
Шрифт:
– Ой, Полиночка! Как я по тебе соскучилась! В прошлый раз, как-то все неудобно получилось! Пришли к тебе, завалились, можно сказать! Извини, ты же знаешь, как я люблю тебя! Ты – моя лучшая подруга! – заливалась соловьем Лера Терновская.
После того вечера, когда они заявились в пьяном виде с чужими мужиками, мы не разговаривали друг с другом.
Не думаю, что Лера с тех пор воспылала ко мне дружественными чувствами. Определенно, ей от меня что-то нужно. Ладно,
– Привет! Как дела? – спросила я, соблюдая правила вежливости.
Оказалось, младший сын Терновских – Данилка упал с качели в детском саду. Сильно ударился головой. Воспитатели вызвали врача.
Врач поставил диагноз: сотрясение мозга. Стали лечить. Вчера, во время сончаса, у ребенка начались судороги.
Показали неврологу, он подозревает эпилепсию.
– Мне очень жаль. Чем я могу помочь? – спросила я.
– Можешь, если согласишься полечить Данилку! Я в долгу не останусь! – сказала Лера.
Еще в раннем детстве, мне приходилось наблюдать, как моя бабушка лечит детей и взрослых, которые приходили к ней со всей деревни. Бывало, приезжали из города.
В основном, она лечила заикание, испуг и сотрясение головы.
– Полина, запоминай, учись! В жизни пригодится! – наставляла она меня.
Но я росла советской школьницей, верила только в заветы Ильича и относилась к бабушкиным процедурам скептически. Однако повзрослев, я иногда подменяла бабушку, если та недомогала.
– Нельзя мне в таком состоянии лечить! А человек в такую даль ехал! Вставай, делай, я говорить буду, как надо! – бабушка проговаривала мне последовательность действий и подкладывала тексты молитв.
Когда Антон в детстве ударился, прыгнув с крыши, я вылечила его сотрясение.
Потом несколько раз пробовала лечить детей своих знакомых. Но старалась не афишировать свои способности.
Зачем, если не собираюсь этим всерьез заниматься? Видимо, Павел рассказал об этом Лере.
– Не уверена, что смогу. Но, попробую! Вези ребенка! – ответила я.
Маленького Данилку, я знала с младенческого возраста. Пухленький, развитый, симпатичный малыш. Мне он нравился. А мне далеко не все дети, нравятся. Лера приехала через сорок минут. Сидела, наблюдала за моими манипуляциями.
Сеанс длился минут пятнадцать – двадцать. Нужно было провести три таких сеанса и сотрясение мозга, как правило, исчезает. Почему?
На этот вопрос, не могут ответить даже исследователи мозга. Но все дети, которых я лечила с помощью бабушкиной науки, избавлялись от всех болезненных симптомов сотрясения. Сама удивляюсь, но факт.
На следующее утро я подошла к кабинету юридического отдела, в решимости получить заветную подпись, во что бы то ни стало. У меня не было коробочки, но
Пока не высижу подпись. Села напротив, двери и стала писать. Записывала, кто когда и куда прошел по коридору.
Когда начали греметь чашками и закрылись на чаепитие, когда вышли с румяными щеками. Просто писала, что взбредет в голову. Это был психологический прием. Он меня выручал не единожды.
Ирина Ивановна проходила по коридору и косилась в мою сторону. Ей было любопытно, что я пишу. Часа через три, она вышла в коридор и попросила мои документы.
Не переставая писать, я отдала ей папку.
– Интересно, а что вы пишете? – не выдержала Савельева и скосила глаза на мою записную книжку. Но я писала так мелко, что разобрать было невозможно.
– Мой дневник! – ответила я пространно.
Через десять минут помощница Ирины Ивановны вынесла мне мой бланк с подписью Савельевой.
В конце августа мы получили разрешение на строительство и реконструкцию. Строительная бригада под руководством Черноскатова Юрия Семеновича начала работу по возведению входной группы.
У нашей аптеки будет красивое высокое крыльцо. С кружевным кованым козырьком. Я начала думать над названием. Выбрала слово «Орион».
Это загадочное созвездие возбуждало мое воображение. Три ярких звездочки, под названием Пояс Ориона, я находила на небосводе и любовалась их сиянием.
Любимый инструментальный ансамбль «Орион» исполнял песню моей юности под названием : «Почему же ты замужем». Эту песню исполнял на гитаре мой двоюродный брат Макар, а все, что исполнял Макар, было для меня суперпопулярным. Итак, Орион!
В моем воображении, я уже видела, какого цвета будут стены, где будет находиться витрина, как будут расположены полки с медикаментами. Я видела свой «Орион», как будто наяву.
Максим слушал меня, иногда удивлялся, но не сдерживал моей фантазии. Мне было удивительно ощущать легкость общения с моим партнером.
Прежде мы редко виделись, а теперь каждый день приходим на стройку, обсуждаем, решаем, спорим со строителями. Однажды мы сидели в маленькой кухоньке, ожидая строителей. Максим принес с собой кофе, я вскипятила чайник.
Молчали, думая, каждый о своем. Как родственники, выросшие в одной семье.
– Интересно, какая группа крови у тебя? – вдруг спросила я.
–Третья, отрицательный резус! А что? – Максим удивленно уставился на меня.
Он был небольшого роста, худощавый, подвижный. На бледном лице длинный нос с маленькой горбинкой, тонкие губы, выраженный подбородок. Проницательные маленькие глаза серого цвета. Абсолютно лысая голова. Ничего выдающегося, обычное лицо.