Дом на берегу
Шрифт:
От всего этого меня даже пот прошиб. Я продолжал сидеть в машине, руки у меня дрожали. Нельзя допустить, чтобы подобные вещи повторялись. Необходимо себя контролировать. Было только шесть утра. Вита с мальчиками и наши гости – будь они неладны! – спокойно спят в доме, а Роджер, Изольда и Бодруган уже более шестисот лет как мертвы. Я снова в своем двадцатом веке…
Я вошел через черный ход и подальше запрятал флягу. За окнами стоял день, но в доме еще; царило полное безмолвие. Я прокрался на кухню и включил электрический чайник, чтобы приготовить чаю. Дымящаяся
Я допивал вторую чашку чая, когда услышал, как заскрипели лестничные ступеньки. Я уже был готов броситься в подвал подальше ото всех, чтобы меня никто не трогал – хотелось остаться незамеченным, perdu, как говорят французы, но тут дверь распахнулась, и в кухню вошел Билл.
– Привет, – сказал он, смущенно улыбаясь. – Две умные головы озабочены одним и тем же. Я проснулся – мне показалось, машина подъехала – и вдруг почувствовал, что умираю от жажды. Ты что пьешь? Чай?
– Да, – сказал я. – Выпей и ты чашечку. Диана проснулась?
– Нет, – ответил он. – Насколько я знаю свою жену, она еще не скоро продерет глаза после вчерашнего. Мы все здорово накачались, да? Надеюсь, ты на меня не в обиде?
– Нет, вовсе нет, – успокоил я его.
Я налил ему чашку чая, и он уселся за стол. Вид у него был довольно помятый, а бледно-розовая пижама совсем не шла к землистому цвету его лица.
– Ты одет, – отметил он. – Давно встал?
– Да, – ответил я. – Мне не спалось, и я решил прогуляться.
– Значит, это твою машину я слышал?
– Наверное.
От чая мне в целом становилось лучше, но на лбу выступила испарина, Я чувствовал, как у меня по лицу струится пот.
– Ты неважно выглядишь, – критически заметил он. – С тобой все в порядке?
Я вынул из кармана носовой платок и вытер им лоб. Снова учащенно забилось сердце – должно быть, чай подействовал.
– Так случилось… – медленно произнес я, слыша как бы со стороны свой голос, с трудом выговаривающий слова, словно в чашке был не чай, а приличная доза алкоголя, которая на время вышибла меня из равновесия. – Так случилось, что я оказался невольным свидетелем ужасного преступления, и это не выходит у меня из головы.
Он поставил чашку и вытаращил глаза.
– Что-что?
– Мне захотелось подышать свежим воздухом, – начал я торопливо, – и тогда я отправился на машине в одно хорошо известное мне место, примерно в трех милях отсюда, неподалеку от морского рукава, и увидел там, как село на мель одно судно. Был ужасный шторм – и парень, что находился на борту судна со своей командой, был вынужден спустить на воду шлюпку. Они благополучно добрались до противоположного берега, но тут случился весь этот ужас…
Я налил себе еще чаю; руки у меня дрожали.
– Эти бандиты, – сказал я, – эти головорезы на том берегу… У парня с судна не было ни малейшего шанса спастись. Они не стали пускать в ход
– Боже мой! – воскликнул Билл. – Боже, какой ужас! Ты уверен?
– Да. Я сам все видел. Видел, как его утопили, беднягу…
Я встал из-за стола и принялся шагать взад и вперед по кухне.
– Что ты собираешься предпринять? – спросил он. – Может, лучше позвонить в полицию?
– В полицию? – переспросил я. – Полиции тут делать нечего. Я вот думаю о сыне этого бедолаги. Он ведь болен, и кто-то должен будет рассказать обо всем ему и другим родственникам.
– Но, черт возьми, Дик! Это же твой долг – известить полицию. Я понимаю, тебе неохота впутываться в эту историю, но ведь речь идет об убийстве, разве не так? И ты говоришь, что знаешь парня, которого утопили, и его сына?
Я уставился на него, отодвинул в сторону свою чашку с чаем. Случилось. Боже милостивый, опять! Снова эта путаница. Смешение двух миров… Меня прошиб пот, на этот раз с головы до ног.
– Нет, не совсем так, – сказал я. Я не знаком с ним лично. Мне случалось видеть его издали, он держит яхту на том берегу залива. До меня доходили разные слухи о его семье. Ты; прав, у меня нет желания быть замешанным в это дело. К тому же, я не единственный свидетель. Там был еще один человек, и он все видел. Я уверен, что он доложит кому следует, возможно, уже доложил.
– Ты с ним говорил? – спросил Билл.
– Нет, – ответил я. – Нет, он меня не видел.
– Прямо не знаю… – проговорил Билл. – Я по-прежнему считаю, что ты должен позвонить в полицию. Хочешь, я сам позвоню?
– Нет, ни в коем случае. И еще – Диане и Вите об этом ни слова. Обещай мне, Билл.
Он выглядел крайне обеспокоенным.
– Да, я понимаю, – сказал он. – Зачем их расстраивать. Хватит того, что тебе самому пришлось пережить такой ужас.
– Со мной все в порядке, – успокоил я его. – Все в полном порядке.
Я снова уселся за кухонный стол.
– Может, еще чайку? – предложил Билл.
– Нет, спасибо, – ответил я, – не хочется.
– Все это только лишний раз доказывает, что я прав. Сколько можно говорить: число преступлений неуклонно растет во всех цивилизованных странах. И власти должны, наконец, что-то предпринять, чтобы овладеть ситуацией! Кто бы мог подумать, что такое может произойти здесь, в корнуоллской глуши? Говоришь, банда головорезов? У тебя есть какие-нибудь соображения, кто они и откуда? Кто-то из местных?
Я покачал головой.
– Нет, – сказал я. – Не думаю. И вообще, нет у меня никаких соображений.
– Ты и в самом деле уверен, что тот, другой, все видел и заявил в полицию?
– Да, я заметил, как он побежал на ближайшую ферму. У них наверняка есть телефон.
– Дай Бог, чтобы ты оказался прав, – сказал он.
Какое-то время мы сидели, не говоря ни слова. Он непрестанно вздыхал и качал головой.
– Представляю, чего ты натерпелся. Чертовски неприятная история.
Я сунул руки в карманы пиджака, чтобы он не заметил, как они дрожат.