Дом на краю ночи
Шрифт:
– Да. Сделал.
– Пина, – взмолился Амедео. – Amore. Скажи, как мне все исправить.
– Мне больше всего неприятна ложь, – ответила Пина, устремив на него твердый и спокойный взгляд.
И он рассказал ей правду.
Пина долго молчала.
– Ты опозорил меня перед всеми, – заговорила она наконец. – Перед соседями, перед друзьями, перед всем островом. Неужели ты думаешь, что можно поступить подобным образом и рассчитывать, что все это забудут? Здесь не большой город вроде Флоренции. Здесь люди не забывают ничего
– Я все исправлю, – ответил он. – Я люблю только тебя, Пина. Я докажу это.
– А не могли бы мы уехать куда-нибудь? – спросила она. – На север, во Флоренцию! Разве ты не можешь найти другую работу в большом городе, где мы никого не знаем?
– Покинуть остров? – От жалости к себе Амедео не смог сдержать слезы. Капли упали на младенца, и тот с интересом посмотрел наверх. – Нет ли какого-нибудь другого способа, Пина? Проси о чем угодно, только не об этом.
И Пина отпустила его.
Как-то днем по пыльной дороге, проходившей за фермой Риццу, примчался сын Арканджело. Амедео на кухне у Риццу осматривал кожные воспаления у его детей. Сын Арканджело съехал по склону в облаке пыли, поставил свой велосипед у ворот и, сняв кепку, влетел в кухню:
– Вас вызывают, signor il dottore! На специальное заседание городского совета.
Покончив с перевязкой, Амедео отправился обратно в город. Он шел по склону через заросли опунций, под ногами мягкая пыль, на плечи тяжким грузом давит жара. Взмокший Арканджело перехватил его на ступеньках ратуши.
– Вы должны ждать снаружи, – сказал он.
– Что значит «снаружи»?
– В холле. Вы не будете участвовать в заседании. Мы будем обсуждать ваше положение. – Арканджело достал платок и вытер лоб. – После того, что случилось на этой неделе, мы должны определить ваше положение на острове. Для этого il conte созвал специальное заседание. И вам придется снаружи ждать нашего решения.
С натужным ревом подъехало авто графа. Il conte, облаченный в костюм из английского льна, с мэрской перевязью через грудь, поднялся по ступеням. Не замечая Амедео, он подхватил Арканджело под локоть и увлек его в полумрак здания.
Следом, булькая от гнева, появился отец Игнацио. Амедео встретил его у входа.
– Что происходит, падре? Вы обсуждаете мое положение. Мне сказали явиться на специальное заседание, но мне ничего об этом неизвестно.
– Я сам только что услышал, – ответил отец Игнацио.
– Мне что, просто дожидаться за дверью?
– Мы с этим разберемся, Амедео, – сказал священник. – Я этого так не оставлю.
Амедео ждал, сидя на отполированной скамейке у входа в ратушу. Изнутри до него доносились громкие возмущенные голоса: кричал граф и, к его удивлению, священник.
– Черт побери! – негодовал священник. – Вы думаете, что ему можно найти замену? А что
Члены совета выходили из полутемного холла ратуши, громко хлопая дверями. Амедео поднялся. Впервые за все время, что он прожил на острове, он чувствовал себя приниженным и неуместным, как будто высокий рост сделал его беспомощным перед лицом напасти. Шея священника побагровела, сутана развевалась.
– Они лишили тебя должности! – сказал он. – Безобразие и непотребство! Я не желаю больше иметь дело с этими stronzi! [19]
Арканджело выступил вперед со своими вкрадчивыми извинениями.
– Мне, как официальному лицу, выпало сообщить вам, что вас отстранили от исполнения обязанностей врача и ответственного за здоровье населения. Вы должны понимать, что доброе имя общественного деятеля в городе, подобном нашему, имеет наипервейшее значение.
19
Мудаки (ит.).
Амедео бросило в жар, как будто у него подскочила температура.
– Я отстранен от должности? Но против меня нет никаких доказательств! Меня ни в чем не обвинили!
– И все же, – сказал Арканджело, – на ваш счет есть подозрения.
– А что же будет с пациентами, которых я не долечил? С дочкой Дакосты Агатой и племянником Пьерино, у которого сломана нога? Я завтра должен был снимать ему гипс, чтобы он мог продолжать ловить тунца. – Глупо, но он вспомнил козу Маццу, глаз которой через три дня нужно было снова вскрывать. – Как долго мне будет запрещено выполнять мои обязанности?
– Насколько мне известно, мы не можем позволить вам занимать положение, требующее доверия, без дополнительного рассмотрения.
– А как же жалованье? – стыдливо спросил Амедео. Его сбережения были истощены после свадьбы с Пиной, да и ребенку было всего десять дней от роду.
– Жалованья вы тоже лишаетесь, – сказал Арканджело. – Мой вам совет: поищите работу вне пределов этого острова. Мы крайне признательны вам за все, что вы здесь сделали, но лучше вам покинуть город без скандала.
Этот остров был первым местом, которое он полюбил. Но теперь Кастелламаре мог превратиться для него в маленький ад. Разве могут они здесь остаться? Если только святая Агата сотворит чудо и научит их, как выжить. Амедео возвращался домой кружным путем. Он больше не мог представить свою жизнь вне острова.
– Есть еще надежда, – сказал отец Игнацио вечером. – Господу известно, как трудно было найти тебя, Амедео. Кто еще захочет занять это место? Этот остров отрезан от современного мира и замкнут в самом себе. Не каждый сможет тут выжить.