Дом на перекрестке 3
Шрифт:
обтягивающий сиреневый топ (в тон Марсу), пиджак с закатанными руками,
открывающими запястья, украшения, подаренные княгиней, и маленькая сумочка в руках.
Ах да, в другой руке поводок, заканчивающийся лиловым щенком.
Сумку с вещами, - одну на двоих, - нес Эрилив.
Сказать, что Марсик произвел фурор - это не сказать ничего. На нас оглядывались и
показывали пальцем. Его пытались потискать дети, которым лиловый щенок не казался
страшным собаком, а потому его
Несколько девушек 'соплеменниц', из той же породы гламурных блондинок, горя глазами,
задавали вопрос: 'Где?! Где могут так покрасить их собачек?' Пришлось сказать, что
красила сама, жутко дорогой и редкой краской, привезенной из Бразилии. М-да. Про то,
что все встречные особи женского пола ломали глаза об Эрилива, я молчу. Это и так
понятно, и уже привычно. Тот только изредка закатывал глаза, когда очередная моя
'соплеменница' наклонялась к песику, выгодно выпячивая то, что считала особо
выдающейся частью тела. Тут уж по разному, кто гордился филеем в микро-шортах или
юбке, кто содержимым декольте. Но практически все не забывали про губки рыбкой. А
Эрилив сдерживался изо всех сил, чтобы не смеяться в голос. Теперь-то он знал, что
означает это дебильное выражение лица. Впрочем, сегодня звездой программы был не
лирелл, а Марс, так что он легко отделался.
В электричке мы заняли свободные места, и я смогла расслабить лицо. Вот уж не
предполагала, что 'держать губы' - это так тяжело. Невольно зауважала девушек,
способных на такое постоянно. Эрилив только посмеивался, но комментариев не
отпускал. И только, когда я приняла свое нормальное выражение, он не выдержал и,
хрюкнув от смеха, спрятал лицо в ладонях.
– А кто сказал, что быть девушкой легко?
– философски протянула я онемевшими губами,
и он мелко затрясся от смеха.
Доехали мы до моего дома без приключений. Взяв на вокзале такси, благополучно
высадились у 'хрущевки' родителей, и я, жестом указав на дом, произнесла:
– Ну вот, смотри. Вот в этой халупе я выросла, и тут же продолжают жить мои родители.
– Да?
– он оглядел пятиэтажку.
– Я думал все хуже. А так ничего в целом, нормальный
дом.
– Ну, тогда затаивай дыхание, и не дыши, пока не дойдем до второго этажа, -
предупредила я его и нырнула в подъезд.
– Боги!
– выдохнул лирелл на лестнице.
– Почему так пахнет-то?
– А я тебя предупреждала, чтобы не дышал, - фыркнула я, стараясь не рассмеяться.
– А надписи на стенах зачем? И вот та, про Вичку-стерву - это про тебя?
– Ага. Мое имя увековечено в веках.
– Почему в веках?
– Эрилив стоически
– Потому что этот дом будет стоять, скорее всего, до тех пор, пока сам не развалится.
Новое жилье-то никто не хочет предоставлять жителям сего 'монументального' строения.
Дойдя до квартиры, я позвонила и стала ждать. Мама уже знала, что я приеду не одна, а
потому открывать своим ключом я не стала. Мало ли, может, они с папой еще не оделись.
Клацнул замок, мама выпорхнула с радостным лицом, и остолбенела.
Первым в поле ее зрения попал Эрилив. О-о-о, это нужно было видеть. Такая
непередаваемая гамма чувств пронеслась по маминому лицу, что я пожалела, что у меня
собой нет видеокамеры. Изумление, восторг, недоверчивость, умиление, а потом
понимание, что этот объект живой и настоящий, более того, стоит рядом с ее квартирой, а
она в обычном сарафане... И о ужас! Он на нее смотрит, улыбается и даже моргает.
Нервно поправив лямку сарафана, она перевела взгляд, не сумев выдавить из себя ни
слова, и уставилась на умильную собачью морду лилового цвета с высунутым языком. Тут
мама икнула, моргнула и протерла глаза. Марс тоже моргнул и улыбнулся во всю свою
пасть. Мама издала сдавленный звук, прошлась взглядом по собачьей шерстке до хвоста
и обратно, и снова подняла глаза на Эрилива.
– Леди, - хрипло произнес он и улыбнулся еще обаятельнее.
Мама начала багроветь и я поняла, что мне пора вмешаться, пока не вмешался
Кондратий и не обнял мамулю.
– Мама, привет, - я выступила из-за Марсика вперед.
– Я вот привезла своего друга
Эрилива. Он тоже иностранец и коллега Эйларда. А это мой щенок, Марс.
– Э-э-э...
– выдала мама.
– Марс, это моя мама. Веди себя прилично, как настоящий взрослый пес.
Марсик убедительно, а главное, громко, гавкнул и мама вздрогнула.
– Эрилив, знакомься, моя мама, Анастасия Витальевна, и прекрати смущать ее. Сделай
лицо попроще, - посмеиваясь, обратилась я к телохранителю.
– Мам, а ты отомри уже.
Впускай нас, а то я устала стоять на каблуках.
– Леди, приятно познакомиться, - лирелл взял безвольно повисшую мамину руку и
легонько ее поцеловал.
– Вики о вас много рассказывала, и я весьма польщен нашим
знакомством.
Ой! Кажется, мама превращается в соляной столб, как жена Лота. Пора вызывать
тяжелую артиллерию в папином лице, и я, засунув голову в дверь, громко позвала отца.
Мама снова вздрогнула и начала приходить в себя.
– Виктория! Ну ты... Предупреждать же нужно, - выдавила она, наконец и освободила нам