Дом на свою голову

Юшин Евгений

– …Необходимо раздеться до гола и подойти к большому зеркалу – быстро читала она – Расстояние от глаз до зеркала должно быть не больше длинны от кончиков пальцев развёрнутой ладони, до локтя. Дальше надо смотреть в отражение своих зрачков, до тех пор, пока отражение не начнёт пропадать или меняться. У людей, чьи нераскрытые способности выше чем обычно, происходит и то, и другое. Вначале пропадает отражение, потом появляется вновь, а потом оно начинает меняться самым разнообразным способом. Человек может увидеть всё что угодно. От какого ни будь животного, до изображения сущности. Надо быть осторожным и ни в коем случае не пугаться. Это есть суть твоего состояния, в данное время. Дальше, с уважением, призови проснуться внутри тебя Силу, которая тебе сейчас необходима. Ты почувствуешь, как она начнёт пробуждаться…»

Анна остановила чтение, встала из-за стола и направилась к большому зеркалу в прихожей. Подойдя к нему, она всмотрелась в своё отражение. Тусклый свет от лампы освещал её лицо мягким, тёплым светом. Она увидела себя совершенно другой. Сейчас проявились черты лица, которые она раньше не замечала. Разрез глаз изгибался красивыми линиями. Сами

глаза выражали настороженность и любопытство. Опомнившись, Анна отвела взгляд от отражения, посмотрела на стул в зале, подошла к нему, взяла его за спинку, принесла к зеркалу и поставила рядом с собой. Сначала она сняла обувь, носки и встала на деревянный пол. Постояв так секунд пять и ощутив голыми ступнями приятную прохладу пола, Анна сняла верхнюю одежду, потом нижнее бельё, поочерёдно складывая всё на стул. После этого, она встала напротив зеркала и посмотрела на своё обнажённое отражение. Её охватило предчувствие надвигающегося чего-то особенного, словно она заходила в тёмную и полную загадочных тайн воду. Подойдя поближе к зеркалу, на расстояние о котором говорилось в книге, Анна посмотрела в отражение своих глаз. Вначале зрачки были маленькими, но через несколько мгновений они стали расширяться и притягивать к себе. Анну охватило чувство лёгкого волнения. Её стал захватывать процесс этого действа. И тут, не отрывая взгляда от отражения своих зрачков, она заметила, как её отражение стало быстро исчезать. Вначале это повергло Анну в шок, но вспомнив написанное в книге, она собралась и продолжила дальше смотреть в своё отражение. Она вновь увидела свои глаза и снова, периферийным зрением, отражение лица. Но что это?! Теперь её облик менялся самым причудливым образом, постоянно меняя черты лица. Вначале проступил странный образ какого-то монстра, потом кошки, затем появились мужские черты лица. Отражение в зеркале принимало то тёмные, то светлые оттенки, пока не остановилось на одном образе. Анна, не отрывая взгляда от отражения глаз, смогла увидеть, что отражение лица приняло женский облик, с колышущимися, длинными волосами, значительно длиннее её реальной длины волос. Она почувствовала, что от образа в зеркале, отделилось что-то незримое и начало медленно погружаться в неё, разливаясь по всему телу, и полностью его заполняя. Вдруг Анна словно провалилась в отражение своих глаз и почувствовала, как сливается со своим отражением в одно целое. Что-то подсказало ей, что пора просить проснуться Силу, которая спит где-то в самых глубинах её тела. И она начала говорить. Слова появлялись так, словно она знала их очень давно.

– Сила, моя самая прекрасная и неповторимая. Проснись, соединись со мной. Помоги мне стать очень сильной, чтобы никто и ни что не смогло навредить мне. Сделай меня неуязвимой, на сколько это возможно. Дай мне знать, что ты проснулась и услышала меня – проговорила Анна негромко, но так, что все слова отдались в самой глубине её тела.

Внутри неё, где-то внизу живота, словно что-то проснулось. Вначале очень медленно, но потом быстрее, это «что-то» стало подниматься к сердцу. Это было похоже на тёплую и плотную волну, заполняющую все уголки её тела. Сила просыпалась. Анна почувствовала, как наполняется ей и как она расширяет её сознание до непривычных пределов. Внутри происходила какая-то перестройка, вплоть до ревизии всех мыслей в голове. Вернее, это было похоже не на перестройку, а на наведение порядка, а если быть ещё точнее, то на генеральную уборку внутреннего пространства состояния Анны. Внутри неё происходило, что-то доселе неизвестное ей, проснувшееся в самых отдалённых глубинах её человеческой сущности. С одной стороны, это неизвестное пугало, а с другой, безумно влекло возможностью стать совершенно другой и скорее всего намного совершенной, чем она была до этого. Анна почувствовала, как по кистям рук и конечностям ног стало разливаться тепло и проникать к самому сердцу, которое неестественно стало биться. Стук стал чуть медленнее, но более наполненным и густым, и было ощущение, что словно, что-то хотело вырваться наружу. Помня, что было написано в книге, Анна постаралась не испугаться и прислушаться к этому ощущению в сердце, сливаясь с ним в одно целое. Результат не заставил себя ждать. Через секунду в области груди произошло, что-то вроде прорыва и что-то невидимое, но вполне осязаемое вырвалось из тела, но это «что-то», в тоже время, неразрывно оставалось связанно с Анной. У неё возникло ощущение, что границы её тела значительно расширились. Нет, само физическое тело оставалось в своих пределах, но появилась незримая и чувствительная оболочка, которая распространялась во все стороны и соприкасалась со всеми окружающими предметами в комнате, и Анна чувствовала прикосновение к ним. Сила высвободилась из забытья. О ней вспомнили и её позвали.

– Вот это да – только и смогла произнести Анна.

Всё происходящее было словно не с ней. Она входила в совершенно другую действительность, с новыми правилами и возможностями. У неё уже не было того страха, который был недавно. Наступившее внутреннее спокойствие и уверенность ощущалось каждой её клеткой. Она снова посмотрела в зеркало и стала рассматривать своё обнажённое тело. У неё уже не было того неудобства, которое она испытывала вначале, глядя на своё отражение. Наоборот, появилось чувство любви и уважения к своему телу, и ей казалось, что оно отвечает ей тем же. Анна посмотрела на свою одежду, лежащую на стуле и вдруг осознала, что у неё не было никакого желания одевать её обратно. Она не хотела вновь закрывать своё тело и ограничивать его. Мало того, Анна почувствовала, что оно словно говорит ей, что ощутило долгожданную свободу, которой её лишали долгое время и противится одежде.

И вдруг Анна вздрогнула, с удивлением услышав бой настенных часов, висящих в зале.

«Они же ходили», – пронеслось в её голове.

Она медленно вошла в зал и подошла к часам. Они размеренно и тихо тикали. Часы показывали шесть часов. Анна всмотрелась в них. Цифры на циферблате были причудливо изогнуты и похожи на

маленькие змейки. Стрелки, широким основанием шли от центра и сужались к цифрам. Сам же циферблат был исписан непонятными символами. Анна постояла напротив часов, но так и не разобрав, что означают эти символы, пошла обратно к зеркалу. И тут услышала, как часы остановились и перестали тикать. Анна от неожиданности остановилась и снова посмотрела на них. Как она не прислушивалась, от них не было слышно ни звука. Она подошла к ним и её словно обдало кипятком. Стрелки показывали совсем другое время. Без четверти три. У Анны от неожиданности всё поплыло перед глазами. Она почувствовала, что испуг, вызванный произошедшим, стал разъедать её спокойное и волшебное состояние. Почувствовав это, Анна внутренне собралась и снова посмотрела на часы. Испуг, не успевший перерасти в страх, стал отступать, пока не испарился полностью. Постояв немного, она снова направилась в коридор, к зеркалу.

Анна остановилась возле стула с одеждой. Она ощутила, что ритуал пробуждения Силы завершён и надо одеваться. Руки машинально потянулись к одежде и без какого-либо участия сознания Анны, стали брать вещь за вещью и одевать тело. Анна, как будто со стороны, с интересом наблюдала за происходящим. Тело словно имело собственное сознание и руки каждый раз выбирали нужную по очерёдности вещь и одевало себя. Анна лукаво улыбнулась.

«И вправду ведьма, – довольно подумала она. – Посмотрим, что дальше будет. Но время уже ехать домой. Пока доберусь, уже будет поздно».

Одевшись, Анна посмотрела на своё одетое отражение в зеркале. Непонятно почему, но она с большим удовольствием созерцала себя. Потом перевела взгляд на отражение предметов, находящихся в прихожей. И тут ей показалось, что грань, отделяющая её от отражения, стала исчезать. Она протянула руку и сначала не ощутила прикосновения к зеркалу, но потом всё же почувствовала, что коснулась холодной поверхности. Ощущение было странное. Её пальцы как будто погрузились на небольшую глубину в зеркальную поверхность. Анна чуть надавила, в надежде ощутить более полное проникновение в гладь зеркала, но почувствовала сопротивление и потом лёгкий толчок в пальцы. Анна отдёрнула руку и с интересом посмотрела на них. Потом перевела взгляд опять на зеркало. Теперь же она не смотрела на своё отражение, а рассматривала само зеркало. Оно как бы разговаривало с ней и было чувство, что от него исходило какое-то предупреждение. Анна, словно извиняясь, нежно погладила пальцами резную раму, сделала шаг назад и взяв сумочку, направилась к выходу. Пред тем как выйти, она взяла со стола книгу и выключила везде свет. Выйдя из дома, закрыла за собой дверь на ключ и направилась к калитке.

Дорога домой

На улице было ещё светло, хотя солнца на небе уже не было. Анна села в машину и завела двигатель. Подождав с полминуты, она перевела рычаг скорости в нужное положение и тронулась с места. Проезжая по деревне, Анна увидела двух старух, сидящих на старенькой лавочке, возле одного из домов и машинально поздоровалась с ними кивком головы. Старухи, внимательно глядя на проезжающую машину, кивнули ей в ответ, не меняя выражение серьёзных лиц.

– Какие строгие – с иронией, вслух, сказала Анна.

Она, с некоторым удивлением, заметила у себя хорошее настроение, лёгкость в теле и непривычную ясность сознания, позволяющую воспринимать всё в ином свете. Выехав на трассу, на которой было много машин и движение было замедленно, Анна не раздражалась на попадающихся неадекватных водителей, которые спешили и пытались втиснуться впереди её машины. Она спокойно или пропускала их, или так же спокойно не давала им возможности осуществить задуманное, не обращая никакого внимания на их нервное поведение в её адрес, чем ещё больше разжигала их негативные эмоции. Анна даже поймала себя на мысли, что получает от этого какое-то особое удовольствие. Её позабавил один случай, когда она не пропустила одного такого персонажа на джипе, и он стал нервно, и нахально всё же пытаться втиснуться перед ней. При четвёртой или пятой попытке, его машина заглохла и встала слегка наискосок, перегородив движение другим машинам. Анну это здорово рассмешило, и она с неудержимым смехом, глядя на хозяина этой машины, объехала его, помахав при этом ему рукой. Объезжая, она успела увидеть, как тот очень раздражённо матерился и отчаянно жестикулировал руками. Что было дальше, Анну нисколько не интересовало, хотя догадывалась сколько матов он собрал от других водителей из-за того, что не мог завести свою машину, начав собирать внушительную пробку на дороге. Она видела в зеркало, что он включил аварийные фонари своей машины и это говорило о том, что ему это так и не удалось.

«Это случайность или нет? – задала про себя вопрос Анна и сама же себе ответила – По крайней мере, раньше со мной таких забавных случаев не происходило».

Дальнейший путь до Москвы, прошёл без особых происшествий. Всем, как всегда, хотелось по скорее добраться до дома и оставить позади круговерть проходящего дня, в которой они провели весь день. Люди, вовлечённые во всеобщий человеческий круговорот, не замечают абсурдности этой ситуации в своей жизни. Особенно это относится к большим городам. Тот круговорот, в который вплетены их жизни, полностью подчинён городу, а большому городу тем более. Этот круговорот питает его своей энергией, не давая человеку возможности ни на минуту остановиться и подумать о себе. Человек должен постоянно находится в движении и что-то делать. Ему внушили, что движение, это жизнь и если он, не дай бог, остановится, то пропадёт смысл его жизни и человек этому верит. Верит безоговорочно. Беда не в том, что человек в безостановочном движении, а в том, что в огромном количестве случаев, эти движения не имеют осознанности и не имеют смысла, из-за чего жизненное время летит стремительно, и люди, влетая в этот поток, не замечают этого. Человек перед смертью даже удивляется, как быстро пролетела его жизнь. А ведь всё дело в том, что он и не осознавал, как она пролетает в бессознательном, общем, человеческом круговороте. Этот круговерть цепко его держит, исключая любую возможность приостановиться и как следует задуматься о своей жизни.